Сиеми снова заулыбались, зашушукались, и тогда Гаро сказал:
— Верно говоришь, брат. У тебя хорошая голова. Мы все довольны.
Воины засмеялись. Подняли руки кверху, закивали головами. Послышались одобрительные: «Хо-хо!»
Новым товарищам вручили японские карабины, выдали по паре гранат. Оставшееся оружие Гаро распределил между наиболее смышлеными и зрелыми воинами.
Заночевали они в Йобие, где десятка три мокрых нахохлившихся хижин вытянулись в одну улицу на небольшом плато между крутыми оврагами, в которых бежали стремительные потоки воды. В селение вела одна тропинка, проходившая по гряде и терявшаяся в ущелье.
Староста, высокий седой старик, встретил Алекса, Гаро и Нгамбу на пороге своего дома. Это означало, что они здесь желанные гости. Многочисленная семья старосты расселась вокруг огня, жадно вдыхая запах варившегося в горшке риса, запекаемою на раскаленных камнях мяса. Она потеснилась, освобождая лучшее, сухое и теплое место почетным пришельцам.
Староста Негела молча предложил каждому по ореху бетеля. Вместе пожевали в знак дружбы. У Алекса защипало в носу. Он поперхнулся, закашлялся и отвернулся, красный от смущения. Негела, невозмутимый и торжественный, не обращая никакого внимания на случившееся, поведал последние новости.
Японцы расположились во многих соседних деревнях, скоро доберутся и сюда. У жителей Йобие настроение подавленное. У японцев ружья, как их не пустишь? А кто хочет видеть у себя чужеземцев? От дум голова болит. Что делать?
Утром, когда выходили из селения, неясное предчувствие беды охватило Алекса. Сырой туман окутал горы, лес и землю. Идущие впереди люди ныряли в него, как в молоко. Алекс едва различал тропу в этом молочном мраке. И ему вдруг показалось, что он снова один. Но впереди глухо чавкала грязь, сзади он ощущал горячее дыхание Гаро. Отчего же так тревожно? Стиснув зубы, крепко сжимая карабин, шагал Алекс в центре отряда.
И вдруг совсем рядом ударил пулемет. Затявкали винтовки. Ухнули гранаты.
— Все налево! За мной! — подал команду Алекс и бросился в сторону, натыкаясь на деревья, продираясь сквозь густые заросли бамбука. Он поминутно издавал пронзительный свист для ориентации воинов и не отстреливался, опасаясь попасть в своих. Но он не пробежал и сотни метров, как в упор полыхнул ружейный залп, еще и еще. Алекс плюхнулся в грязь и пополз назад. «Окружены, попали в засаду», — мелькнула тревожная мысль.
Он лежал, затаясь за огромным корневищем, выставив карабин перед собой. Мокрая рубашка липла к телу. Выполз из грязной лужи на место повыше и посуше, но над головой сразу же зачиркали пули. Пришлось вернуться в спасительную яму, полную липкой холодной тины.
