— «Нормальных» не бывает, это миф.
— Всё относительно. И вообще, что есть «норма»? Для родителей, вон, и самолёты — норма…
Но если честно, спотыкаясь о вездесущие детали и коробки, мы и понятия не имели, чем они заняты теперь. На какой стадии находится их проект, — или проекты? Или безумие?
Мы редко заходили к ним. Вообще, до недавнего времени мы и друг к другу редко заходили, чего уж там. Но «мастерская» всегда была для нас своего рода «терра инкогнита» или, скорее, Затерянным Миром нашей квартиры. Со своими обитателями, со своими законами и снами, «мастерская» была похожа на отдельную страну, на Непал, например: вроде бы похоже на Китай, а вроде и совсем другие люди, язык, обычаи…
Мы редко заходили к родителями, потому что в этом не было надобности. Исключение составляла доставка еды; но едва ли кто-либо из нас обращал внимание на то, что там происходит. Да, вроде бы сидят и что-то чертят, или что-то мастерят, или ещё что-нибудь делают…
Нам-то какая разница?
Наверное, это неправильно. Ну, чисто по человечески, мы же всё-таки одна семья. Они — родители, мы — дети… Наверное, нам стоило хоть иногда интересоваться их делами, пусть даже всё сводилось к самолётам. С другой стороны, им тоже было бы невредно иногда обращать на нас внимание. Обычно у нас ничего нового у нас не происходит — что есть, то есть. Лохматый просиживает штаны на балконе, Матрица пребывает в глубинах виртуала, а я… Ну, я тоже чем-то там своим занимаюсь, типа того.
Они ведь ещё тогда… Тогда, десять лет назад, когда вводили дежурство, они сказали нам:
«Вы, дети, уже вполне взрослые, особенно Лохматый и Матрица. Да и Кот, — если уж не боится ездить куда глаза глядят в одиночку. Вы уже самостоятельные, — что ж, это хорошо. Раз так, значит, вы в состоянии позаботиться о себе, приглядеть за Соней и помочь нам хотя бы с тем, что касается работы по дому. Ваша самостоятельность поможет вам в будущем. А нам нужно ещё немало сделать. Однажды у каждого из вас появится своя мечта. И вы должны быть готовы к этому…»
Пожалуй, это можно назвать даже «последним напутствием».
Не знаю, помнят ли братья эти слова, но я, которой тогда было всего девять, запомнила их очень хорошо. В тот момент они стали для меня наивысшим проявлением родительского доверия и признания нашей «взрослости». Озвучив эти мысли, родители тем самым словно поставили нас на одну ступень с собой, перестав видеть в нас малышню, которая нуждаются в старших и не может сама о себе позаботиться.
