Но тетя Света опять меня опередила:
— Катя, я тебя прошу, детка… Конечно, если по-другому не получится, попробую через него, но мне не слишком хочется… Да мы с ним и виделись-то последний раз на выпускном вечере в универе… Пара дней ничего не решит, верно? Вот если Володя и вправду ничего не нароет, тогда — да, поговорю с Виталькой… Ты, кстати, не знаешь, у него, небось уже и дети взрослые?
— У кого — у Родионова? — Я удивилась подобному вопросу. — Вообще-то да, но он разведенный, жена, кажется, во Владимире, а сын учится здесь, в филиале какого-то московского колледжа, и живет с ним… А почему вы сами у него не спросили?
Наверное, взгляд, которым я на нее посмотрела, был подозрительным, потому что тетя Светлана слегка покраснела и сказала, что «просто к слову не пришлось», и тут же засобиралась в пансионат.
Я быстренько нарисовала ей на бумажке, как туда доехать, и мы распрощались до вечера. После работы я пообещала к ней заскочить. Тетя Света ушла, зато появился коварный Любавин, подсунувший мне пачку бумаг по квартальному отчету. Он, вопреки обыкновению, сиял, как новенькая пряжка: очевидно, поработал на славу, успев поделиться своими предположениями со всем ГУВД.
— Не стыдно? — спросила я его, ткнув пальцем в документы и папки, которых не было, когда я отбывала в Москву.
— А почему мне должно быть стыдно? — удивился он. — У тебя и зрение позорче, и слог полегче, а где надо — я помогу… Это, между прочим, распоряжение Малахова, а вовсе не моя инициатива!
Представляю, что именно Любавин сказал вчера Саше, если эта пачка свалилась на мою голову действительно по его распоряжению…
Но деваться было все равно некуда. Я посмотрела на часы. До следующего вызванного на опрос — как раз одного из кавказцев, пострадавших в драке, — оставалось еще часа два. Вздохнув, я пододвинула к себе бумаги и с головой окунулась в проклятую рутину.
Со стороны это выглядело так, словно я, сидя за рулем, прогреваю движок, одновременно с интересом разглядывая центральную улицу Белозуева с памятником героям революции в конце обозримого пространства и роскошным парком напротив горуправы. На самом деле ничего этого я не видела, а движок не успел остыть настолько, чтобы его требовалось гонять на холостых не менее десяти минут…
Конечно, я понимала, что вероятность встречи с Виталькой, коли уж мы трудимся в одной системе, все эти годы имелась. Но, вероятно, у каждого человека есть в жизни обстоятельства и истории, думать о которых не хочется… Вот я и не думала. Может быть, потому и среагировала на наше внезапное столкновение в коридоре Белозуевской прокуратуры так бурно. Вывод прост: моя совесть перед ним и по сей день нечиста…
