После похорон она долго говорила со мной о моих родителях: как она любила мать и как высоко ценит отца.
— Между мною и твоей матерью была родственная связь, — говорила Елизавета, — и она была нежной и доброй душой. Я надеюсь, ты будешь такой же.
Я сказала ей, что скучала по королеве и служению ей, и она ответила:
— Но у тебя есть кое-что взамен. Так сколько же теперь детей —…четверо?
— Да, Мадам, две девочки и два мальчика.
— Ты счастливая мать.
— Я считаю себя счастливой, Мадам.
— Это хорошо. Было время, когда мне показалось, ты пошла по неверному пути.
— Мадам!
Она похлопала меня по руке:
— Это только показалось. Я глубоко ценю Уолтера Деверо. Это человек, заслуживающий только хорошее.
— Он будет очень счастлив, услышать о себе мнение Вашего Величества.
— Счастливец — у него есть теперь наследник. Как вы назвали первого сына?
— Робертом, Мадам.
Она быстро и проницательно взглянула на меня. Затем сказала:
— Хорошее имя. Мое любимое.
— И мое — теперь, Ваше Величество.
— Я вознагражу твоего мужа за верную службу. Лорд Уорвик очень тепло о нем отзывался, и я придумала способ доказать ему свою благодарность.
— Можно ли мне спросить, что же это за способ, Ваше Величество?
— Конечно. Я отсылаю его любимую жену обратно в Чартли, чтобы, вернувшись домой, он нашел ее ожидающей его.
— Но он теперь служит на севере.
— Пока. Но ситуация с восставшими улаживается, и к тому времени, когда он вернется, я не разочарую его и не позволю ему скучать без жены.
Это была отставка. То дружелюбие, что она выказала мне при нашем совместном горе, прошло. Итак, я не была прощена за краткое увлечение Роберта мною.
Дети мои подрастали. Пенелопе было почти десять лет, а Роберту — пять. Домашняя жизнь, однако, никогда не удовлетворяла меня полностью. Я уже не была влюблена в мужа и не ощущала радости во время его приездов домой. Я становилась все более и более беспокойной и неудовлетворенной: жизнь казалась мне скучной. Я любила детей, в особенности Роберта, но пятилетний ребенок не может компенсировать женщине моего темперамента все радости жизни.
Когда приезжали гости, до меня доносились отзвуки другой жизни, чаще всего о лорде Лейстере, который по-прежнему занимал важное положение при дворе. Я жадно слушала новости. Годы проходили, а Роберт все был любим королевой. Теперь вовсе казалось невероятным, чтобы Елизавета вышла замуж. Еще недавно она флиртовала с кандидатом на ее руку герцогом д'Анжу, но, как и все ее прошлые соискатели руки, он был отвергнут. А Елизавета скоро должна была достигнуть сорокалетия, что было чуть многовато для рождения детей.
