У нее был номер его телефона, Денис дал ей визитку вчера. Да только позвонить сама она не смогла бы, а доверять такое дело тете Свете не хотелось. От собственной несостоятельности в таком простом и для кого-то обыденном деле — стало неприятно, хоть Оля давным-давно примирилась с собой. Но как же доверить такую важную часть их общения — разговор, кому-то другому? Потому и не доставала маленький картонный прямоугольник.
Да и потом, позвони она, хоть и с помощью - придется объяснять, почему у нее изменился график, а врать Оля не хотела. Что приводило ее к первоначальному мнению о нецелесообразности впутывания Дениса в свои проблемы. Замкнутый круг.
А так хотелось опять увидеть, как он улыбается... Глядя на Дениса она могла поверить в то, что все можно решить и найти любой выход.
Убеждая себя еще немного потерпеть, ведь завтра они обязательно встретятся, Оля решила хоть чем-то заняться, чтобы скоротать время, которого неожиданно стало слишком много.
Поднявшись со стула, где просидела последние двадцать минут, она начала слоняться из угла в угол. А потом, совершенно не умея бездельничать — взялась за уборку, пусть в комнате и без того было довольно чисто.
Через четыре часа, успев постирать шторы и занавески, разложив все книги на полках в безукоризненном порядке и вытерев пыль даже на поскрипывающих пружинах своей, видавшей виды кровати, она устало присела на тот же самый стул.
Обвела глазами пространство перед собой и замерла взглядом на столе. Где-где, а в этих ящиках она давным-давно не наводила порядок.
Вздохнув, Оля потянулась к первому.
Она так и не убрала в столе, просидела над первым ящиком до самого вечера, задумчиво рассматривая пакетики и конверты, в которые настолько долго складывала купюры. Ей удалось много собрать. Только достаточно ли?
С уверенностью почти в девяносто девять процентов она могла бы утверждать, что нет. Этой суммы явно мало на новый хороший слуховой аппарат, такой, который помог бы при ее уровне остаточного слуха.
Хотя Оля не бралась бы утверждать, что от ее слуха вообще что-то осталось.
В восемь вечера, потратив таким образом весь свой день, она наконец-то задвинула ящик на место и приняла решение, что ей стоит четко определиться с будущим. А потому завтра, с самого утра, она пойдет в больницу и запишется на прием к отоларингологу.
С этой мыслью она и улеглась в кровать, так и не выйдя поговорить с тетей. И большую часть ночи провела ворочаясь с боку на бок, опасаясь, что ей может принести мало радости заключение доктора.
