Современные индейцы. — Разменная монета ковбоев. — Найденная фура. — Расстрел «бунтовщиков». — «Неудобные земли». — Бизоны!
То, что увидели французы и американец на земельном участке Каменных Сердец, превзошло все ожидания. Оказалось, краснокожие вовсе не дикари. Даже Билл согласился, что его соотечественники слишком жестоко обращаются с ними. И все же он добавил:
— Не у всех туземцев есть такие пастыри, как метис и священник. Представьте, что было бы, окажись на их месте какие-нибудь проходимцы или ковбои. Во что бы они превратили тех же самых индейцев?
— Зачем же обижать ковбоев, полковник, — заметил Фрике.
— Что делать, если это правда. Хотя работники они превосходные, но понятие о чужой собственности у них весьма относительное. А чужую жизнь они вообще ни во что не ставят. Вражда с краснокожими у нас не скоро исчезнет. Страшно подумать, сколько еще погибнет людей, сколько будет содрано скальпов!
— Никак не пойму, зачем янки[44] снимают скальпы? Другое дело индейцы: у них это трофей, украшение, признак военной доблести. А зачем янки скальп? Какая им от него выгода? Они ведь люди практичные.
— Вы спрашиваете, какая выгода? Самая прямая! За женский скальп, например, можно получить десять долларов.
— Убивать женщину из-за денег! Это ужасно. Уж если на то пошло, можно просто остричь волосы.
— Скальпы дороже волос. Их очень ценят и охотно покупают коллекционеры. В прерии они вроде разменной монеты. Мужские ценятся дешево: не дороже двух долларов, волосы там короче и не годятся для женских париков. Их покупают только индейцы.
— Индейцы покупают скальпы своих братьев?! Да что вы говорите!
— Молодой воин, не успевший еще убить ни одного врага, понятное дело, хочет украсить себя трофеем. И вот он покупает скальп убитого за две или три бизоньи шкуры и с торжеством приносит домой, принимая почести героя.
— Теперь я понимаю, почему краснокожие с таким предубеждением относятся к нашей цивилизации. Мы такие же варвары, как и они.
Этот разговор друзья вели, совершая предобеденную прогулку. Из школы, весело толкая друг друга, выбежали детишки и рассыпались по равнине, словно стайка воробьев. Скоро они прибежали обратно, весело крича и сопровождая многочисленный отряд вооруженных всадников, окружавших какую-то фуру, запряженную парой быков.
— Это же наша фура! — изумился Бреванн, не веря своим глазам.
— Невероятно, но факт, — отозвался парижанин.
— Мы приготовили вам сюрприз, господа, — раздался позади чей-то приятный голос.
