— Без подробностей? — уточнила я.
— К счастью, без, — с откровенным облегчением ответил Светлов. — Но это уже спонсоры постарались, чтобы все было шито-крыто.
— Значит, вы со всеми родителями познакомились? — обрадовалась я. — И что они собой представляют?
— Вам нужны сведения только о тех, кто остался? — спросил он.
— Естественно! — воскликнула я. — Те, кто уже выбыл, мне неинтересны!
— Ну, что я вам могу сказать. У Полины мать сельская учительница, а отец бригадир ремонтной бригады. Вполне приличные люди и очень не одобряют решения дочери участвовать в этом конкурсе. Считают это не только чем-то неприличным, но и совсем неподходящим для нее. Впрочем, я с ними полностью согласен. У Ивана, оказывается, вся семья поет. Я намекнул было отцу, что у Ивана может быть большое будущее, а тот ни в какую. Сказал, что у мужика в руках дело должно быть, потому что голос сегодня есть, а завтра нет.
— А в этом он прав, — согласилась я. — Ну, а что остальные?
— У Михаила мать в торговле, отец — бывший инженер и совершенно забитое и бесправное существо. Он при матери Михаила — грузчиком и водителем состоит, — сказал Светлов.
— А какова сама мамаша? — поинтересовалась я.
— Это, должен вам сказать, еще та штучка! Эдакая разбитная бабенка! Начинала когда-то с «челноков», а потом пошла в гору. Любит гламурные журналы и мечтает, что ее сын там тоже когда-нибудь на первой странице появится. Все выспрашивала меня, какие в шоу-бизнесе деньги, кому, сколько и за что платят и каковы гонорары, — неприязненно закончил Леонид Ильич.
— Вполне в ее духе, — хмыкнула я.
— А у Женюрочки мать библиотекарь, и этим все сказано. Он единственный ребенок.
— Мазаный, лизаный, и все в этом духе, — продолжила я.
— Ну, это по нему и так видно. Она для него готова горы свернуть, — продолжил Светлов.
— Наверное, без мужа воспитывала? — практически уверенная в ответе, спросила я.
— Конечно, иначе бы он таким не вырос. Ну, что, дало вам это что-нибудь полезное? — улыбнулся Светлов.
— Что сейчас можно сказать? — пожала я плечами.
— Вы уж постарайтесь все распутать, а то, не приведи господи, сорвется все, и плакали мои деньги — мне же только аванс выплатили, — попросил Леонид Ильич.
— Вы ведь недавно сами говорили, что гори они синим пламенем, деньги эти, а вам репутация дороже, — напомнила я.
Светлов вздохнул, грустно посмотрел на меня и тихо сказал:
— У меня внучка болеет. Такая кроха, а уже болеет. Вот я и мотаюсь по всей стране — деньги на операцию ей зарабатываю! Если до весны не сделать, то не будет у меня внучки, — прошептал Леонид Ильич, и губы его задрожали.
