Тугейка водил кончик стрелы за огоньком и все никак не мог взять его на прицел. Он так увлекся этим, что не заметил, как сзади подкрались двое, бросились на него и смяли...
Утром по Нуженалу разнеслась весть — исчезли Пампалче и Рунка. Потом вторая весть — в кюсото нашли двух убитых казанцев, много крови, потухшие факелы и шапки.
Охотники начали читать следы. Выходило, что казанцы приехали за Рунком ночью, ои скрылся от них в священной роще. Они нашли его там и была горячая схватка, Рунка, видимо, сумел вырваться, если бы татары его схватили, то убитых своих не оставили бы. Скорее всего, они поскакали за Рункэй в погоню и надо ждать их возвращения.
О Тугейке никто не подумал, потому что следов он никаких не оставил. Изим долго искал его в лесу, но не нашел. Мать была уверена, что его заломал злой керемет>1 за грехи...
Про мурзу Мингалея ,в Казани говорят — трезвая голова. Сколько в Казани ханов ни менялось, Мингалей у них в чести. Это потому, что мурза из стороны в сторону не шарахается, он всегда по середине ходит. Вот и сейчас эмиры и мурзы на две половины раскололись — одни за хана Ибрагима, другие его сына Алихана и Суртайшу поддерживают. А Мингалей знал, что делал. Он с молодой царицей Нурсалтан дружбу завел. Понял, что к этой царице ближе надо держаться. Тогда и хан Ибрагим будет его сторонником своим считать, и Алихан будет бояться. Не надо забывать — за этой женщиной Москва.
Как-то в беседе Нурсалтан пожаловалась мурзе:
— Страшно во дворце жить, мой друг. Не только мне, слабой женщине, но и хану. Дворцовая стража постоянно меняется, а кто жизнь хана охранять приходит, мы не знаем. Что у них на уме? Может, они Алиханом подкуплены?
Мурза согласно качал головой: «Да, все может быть».
— Ты мне, дорогой Мингалей, подобрал бы сотню верных и честных джигитов, чтобы они были смелые, ловкие и молодые. Старые распрями дворцовыми испорчены, а молодые... И сотника- мне подбери. Только не торопясь. Во-первых, чтоб он был не казанец. Я в Москве жила и от многих умных людей слышала, что в охрану царей, королей и ханов берут иноземцев, во-вторых, чтоб он хорошо стрелять умел. Наши джигиты, что греха таить, саблей рубить умеют, а стрелять — нет. Надо чтобы сотник эгот стрелять их хорошо научил. Хана оборонять — одной сабли мало.
Мурза джигитов царице подарил, а вот с сотником замешкался.
Но однажды пришел он к ней не один. Паренька какого-то привел. Совсем молодого. Над носом не усы — пушок. Нурсалтан в это время как раз в саду была. Глядела, как служанки последние яблоки собирают.
