Землятресение закончилось — это хорошо.
Проф улетел. Как относиться к этому, пока не ясно.
Оставшиеся в живых товарищи как-то не слишком хорошо смотрят на нас с Максом. Надеюсь, нас не решат линчевать, за неимением других козлов отпущения.
— Эх, капитан, что ж вы такой холодный, как утренний борщ в моей тарелке, — да, кстати, смотреть на меня так агрессивно не надо. Я от этого нервничаю.
Увы, развязка оказывается не настолько трагичной и все заканчивается глупо и не вовремя. С другой стороны, до премии Дарвина нам было еще далеко. Всего-то на нас упали остатки дома.
Надо отметить, было больно.
Обидно.
Смешно.
Потом меня позвали. И я проснулась. А, может, проснулась не я.
Здесь, в никогде, холодно и нет ничего. Только шепот и одиночество.
— Дай мне удачи, о Лике…
— Пусть мне повезет…
— Пожалуйста, пожалуйста, пожалуйста…
Хочется заткнуть уши или выколоть барабанные перепонки…
Хватит. Я не хочу.
Мне просто надо проснуться.
Только вот я не сплю.
Меня зовут Лике. Мне тысячи лет и почти семнадцать. Я родилась от земной женщины и из фантазий престарелого фрика. Я умерла в талой грязи и родилась заново. Я смотрелась с одной стороны зеркала, а оказалась — по другую.
Меня зовут Лике и я — богиня несуществующего пантеона.
