Никто другой не заслуживал свободы в той же степени, как эти два раба, подумал Старбак.
Свинерд покачал головой в знак того, что Старбак всё еще его не понимает.
- Я и не знаю, что думать о рабстве. Боже милостивый, Старбак, в моей жизни предстоит еще столько изменить, неужели вы не понимаете? Рабство тоже, но не по этой причине Господь оставил сей трактат рядом со мной прошлой ночью. Вы не понимаете? Он оставил его там, чтобы дать мне задание!
- Нет, - ответил Старбак, - я не понимаю.
- Мой дорогой Старбак, - с готовностью продолжил Свинерд. - Меня вернули со стези порока в самое последнее мгновение. В самый последний момент, когда уже стоял на краю адского пламени, я был спасен. Дорога в ад, ужасное путешествие, Старбак, хотя и доставляет удовольствие в самом начале. Теперь вы понимаете, что я пытаюсь вам сказать?
- Нет, - ответил Старбак, опасаясь, что понял, что именно имел в виду полковник.
- Полагаю, вы понимаете, - пылко заявил Свинерд. - Потому что я считаю, что вы находитесь у самых истоков этой дороги вниз по наклонной плоскости. Смотря на вас Старбак, я вижу самого себя тридцатилетней давности, вот почему Господь послал мне памфлет с вашим именем на нем. Это знак свыше, призывающий меня спасти вас от греха и вечных мук. И я собираюсь претворить это в жизнь. Вместо того, чтобы убивать вас, как приказал мне Фалконер, я дам вам вечную жизнь.
Старбак сделал паузу, закурив сигару, взятую им у седого пенсильванского офицера, который так отчаянно пытался защитить свои знамена. Вздохнув, он выпустил дым мимо помятого лица Свинерда.
- Знаете что, полковник? Грешником вы мне нравились больше.
Свинерд поморщился.
- Сколько времени мы знакомы?
Старбак пожал плечами.
- Полгода.
- За все это время, капитан Старбак, вы хоть назвали меня "сэр"?
Старбак взглянул полковнику в глаза.
- Нет, и теперь не собираюсь.
Свинерд улыбнулся.
- Вам придется, Старбак, придется. Мы станем друзьями, мы с вами, и я наставлю вас на путь истинный.
Старбак выпустил в дождливый ветер очередное облачко дыма.
- Я никогда не мог понять, полковник, почему каждый ублюдок, всю свою жизнь прозябавший в грехе, в тот момент, когда до ужаса перепугается, делает полный поворот и пытается помешать другим наслаждаться жизнью.
- Вы хотите сказать, что нет никакой отрады на пути добродетели?
- Я хочу сказать, что мне пора вернуться к своей роте, - ответил Старбак. - Еще увидимся, полковник, - он нарочито дерзко коснулся своей шляпы и отправился обратно к солдатам.
