Оперировать должны сегодня утром.
Дежурившая ночью медсестра сообщила мне:
– Он просит телефон, подружке своей позвонить. Он плохо соображает. Не знает, что… Он мне сказал: “К счастью, я был в машине один”. Представляешь?
Нет, птичка, не представляю. И никто не представляет.
– Посмотришь его?
Я уклонился от ответа:
– Он стабилен?
– Да. Ждем, когда подготовят операционную. Посмотришь его?
– Нет. Не сейчас.
Не хотел я смотреть на Крузо восемнадцати лет, водителя-неудачника, лежавшего во второй палате.
Крузо, который побрякивал костями при малейшем сотрясении и сообщал всем и каждому: “К счастью, я был в машине один”.
Он не помнил недавние события – обычное дело при черепно-мозговой травме или посттравматическом синдроме. И все же в восемнадцать лет бывает только Большая любовь, и никакая другая, даже если она живет недолго.
Его подружка, сидевшая на пассажирском месте, погибла мгновенно.
(Поправка: в ОКЭГ не на каждый вопрос имеется ответ.)
Я думал о Крузо. По глупости я и сам часто превышал скорость. И постоянно говорил себе, что умру молодым – погибну в автокатастрофе. Дурацкие мысли, что тут скажешь? Однако я уверен, что однажды это произойдет.
Я сообщил об этом Жар-птице.
Она злобно покосилась на меня. Умирающая здесь – она! У каждого своя роль в этой человеческой комедии. Ей хотелось бы, чтобы я испустил дух лет в сто, не раньше.
– Будь осторожен, – попросила она.
Я плохо вожу машину. Мои друзья говорят, “в спортивном стиле”. На самом деле я резко разгоняюсь, шумно газуя.
В последние три месяца всех, кто садится ко мне в машину, удивляет слишком громкая музыка.
– Ты всегда включаешь музыку на такую громкость?
– Нет, конечно…
Только когда прохожу практику в отделении паллиативной медицины. Останавливаясь на “красный”, даже танцую (точнее, жестикулирую). И становлюсь похож на перевозбужденную кислотницу. Плевать. Какой, по-вашему, главный вывод я сделал после полугода практики в паллиативном отделении? Можешь включить музыку на полную громкость – включи. Впрочем, этот принцип применим не только к музыке… Можешь бить чечетку – бей чечетку. Даже в больничном коридоре, даже рискуя низко пасть в глазах уборщицы. Все сгодится, лишь бы не думать о пациентке из седьмой палаты: выделывай любые колена, танцуй на краю пропасти.
Кроме шуток: если однажды вы заметите чокнутого, который пляшет в своей маленькой серебристой машинке, остановившись на красный свет, не судите строго, может, это я. А еще лучше, тоже станцуйте, сидя за рулем.
