- Так, а нас за что?
- Ну надо же кого-то виноватым сделать? Вот мы и назначены главными виноватыми, за то, что угробили сектора в Инферно, и допустили такое в самой Игре. Впрочем, начальство сказало, что уволят нас по “тихому” – без воплей и штрафов.
- Слушай, еще почти неделя есть, может, давай тоже, какую-нибудь закладку сделаем себе, а?
Раздался пронзительный вой сирены и в помещение, где располагались админы, ворвались крепкие ребята в форме службы безопасности Корпорации. Не обращая внимания на вопли одного, что он просто пошутил и вопли второго, что он вообще ничего такого не говорил, их скрутили и вытащили вон.
Последний уходящий, осмотрел помещение и потянул рубильник на щитке вниз. Комната погрузилась во мрак и гул работавших компьютеров затих.
Безопасник вышел и закрыл двери на ключ. Потом достал из кармана моток клейкой ленты и залепил двери крест-накрест. Опломбировал комнату личной печатью и ушел вдаль по коридору.
Прихожу в себя в своей комнате. Если честно, каждый раз, нажимая кнопку “Выход”, я со страхом жду того, что ничего не произойдет. К счастью для меня, этого не происходит.
Или к несчастью. Как уже не раз объяснял мне отец, “срыв” для меня – единственная возможность остаться “в живых”, как бы глупо и странно это не звучало. Мое тело, не смотря на видимое улучшение (как же, я сам, правда, на руках, могу выбраться из капсулы, перемещаться по квартире в коляске, обслуживать кое-как себя), постепенно отмирает. Пока этого не заметно, но через несколько месяцев начнется, как сказал папа, лавинообразное отключение органов. Так что, хочу я этого или не хочу, боюсь или нет, “срываться” надо.
Перемещаю свое тело в коляску и еду в туалет и ванную. Чуть прохладная вода из-под крана так приятно освежила лицо, что я на пару минут закрыл глаза и замер от наслаждения. Все же, гигиенические функции капсулы, это одно, а обычное умывание, это совсем другое.
Разворачиваюсь, чтобы выехать из ванной и замечаю на полу капли крови. Проследив взглядом, я обнаруживаю, что подножка коляски и моя ступня все в крови.
Лет десять назад, отец силой заставил меня пройти курсы младшего медперсонала, приговаривая – “Порежешь палец, так хоть пластырем сможешь воспользоваться”. Через пару лет, на вылазке, один из корешей разодрал ногу об корягу... Тогда я не смог преодолеть страх перед кровью и парня спасали уже в реанимации.
Сейчас я спокойно и, даже, слегка отстраненно, взял чистое полотенце, промыл ногу под струей холодной воды и перебинтовал, разодранную об какой-то острый угол, плоть. Нога гнулась как резиновая, не посылая в мой мозг абсолютно никаких сигналов о прикосновениях. Даже температуру воды я контролировал рукой.
