Когда Хирольд Норн вел Хэвилэнда Тафа на состязания, солнце Лайроники, красный пламенеющий кулак, пятнало багрянцем западный горизонт. Челядь только что зажгла газовые светильники – металлические обелиски, кольцом темных зубов обступившие Бронзовую Арену, – и громадное древнее строение окружили столбы колеблющегося сине-оранжевого пламени. В толпе игроков и азартной публики Таф следом за Норном прошел по полупустынным улицам норнийских трущоб, по выложенной разбитыми каменными плитами дорожке меж двенадцати бронзовых сталезубов, что в неподвластных времени позах скалились по обеим сторонам улицы, и дальше, в широкие Ворота Норна, створки которых являли замысловатое сочетание черного дерева с бронзой. Стража в форменной одежде, облаченная в ту же черную кожу и серый мех, что и сам Хирольд Норн, узнала Звероусмирителя и пропустила их; прочие же остановились, чтобы расплатиться золотыми или железными монетами.
Арена была самой крупной на Лайронике игорной ареной и напоминала колодец – песчаное дно, поле битвы, окруженное каменными стенами четырехметровой высоты, уходило глубоко в землю. Сразу над стенами начинались ряды сидений. Описывая круг за кругом, они восходящими ярусами поднимались к самым дверям. Места было довольно, чтобы разместить тридцать тысяч зрителей, хотя с дальних рядов видно было в лучшем случае плохо, а иные места совершенно заслоняли железные столбы. По всему зданию были рассыпаны выходившие окошками во внешнюю стену кабинки, где принимали ставки.
Хирольд Норн отвел Тафа на лучшие места Арены, в первый ряд норнийского сектора – от четырехметрового обрыва к песку, где происходили бои, их отделял лишь каменный парапет. Сиденья там не были хлипкими конструкциями из дерева и железа, как в задних рядах – эти громадные и неимоверно удобные кожаные троны могли без труда дать пристанище даже необъятным телесам Тафа.
– Все сиденья обтянуты шкурами зверей, достойно погибших внизу, – сказал Хирольд Норн, когда они с Тафом усаживались. Внизу под ними бригада рабочих в цельнокроенных синих одеяниях тащила к одному из входов остов какого-то отталкивающего пернатого создания. – Боевая птица Дома Рэй Хилл, – пояснил Норн. – Рэйский Звероусмиритель выставил ее против варкурского звероящера. Не самый удачный выбор.
Хэвилэнд Таф ничего не сказал. Одетый в ниспадавшую до щиколоток серую виниловую шинель со сверкающими погонами и зелено-коричневое кепи с козырьком и золотой «тетой» инженера-эколога на кокарде, он сидел прямо и чопорно, сцепив большие грубые руки на выпирающем животе. Хирольд Норн тем временем поддерживал ровное течение беседы.
