Самодержец впал в уныние и прострацию[39]. Опасались даже за его здоровье.
Тут один бедный нунги, или монах, явился к императору и доложил, что ему известно местопребывание подлинного белого бооля и он берется проводить туда ловцов-охотников. Как не верить монаху! И в душе властелина вновь возродилась надежда. Тут же решили снарядить экспедицию.
К несчастью, посольство к сиамскому королю и выдача крупных авансов обманщикам почти совсем истощили казну. Но тут выручил опять же монах. Он дал гениальный совет: часть расходов на поиски нового Схем-Мхенга отнести за счет Схем-Мхенга нынешнего.
Совет был принят. К слону явилась торжественная делегация с грамотой от правителя, написанной на пальмовом листе. Его величество настоятельно просил Белого Слона не гневаться за то, что часть его доходов пойдет для отыскания ему преемника, и заверил, что расходы будут возмещены в ближайшем будущем.
Разумеется, Государь-Слон не возражал, и экспедицию тут же снарядили.
Нунги объяснил, что Белый Слон часто встречается на небольшой территории близ реки Киендвен. Монах не сомневался в успехе предприятия и брался навести охотников на верный след.
Выстроили огромный плот с дощатым полом и навесом из желтого шелка на столбах, украшенных богатой резьбой. Он предназначался для будущего Будды, и тянуть его должны были лодки сперва по Иравади, а потом по ее притоку Киендвену до места, где, по словам бонзы, обитал белый бооль.
Шесть других плотов, гораздо менее комфортабельных, предназначались для дюжины обыкновенных слонов, необходимых для поимки белого. Эти плоты также предполагалось буксировать парусными или гребными лодками. Животных сопровождали вожатые-погонщики, которые одни только и умеют управлять ими. На буксирных судах разместились многочисленные загонщики, дрессированные лошади, опытные наездники. Им предстояло везти съестные припасы.
Путь по реке был короче и проще, чем по суше, и участники экспедиции должны были сохранить бодрость. Утомиться могли только гребцы, и то лишь в случае безветрия или встречного ветра. Некоторым из них предстояло, возможно, и умереть, но это никого не заботило. Благополучие и безопасность государства и императора требовали жертв.
В момент отплытия флотилии ветер оказался довольно слабым, но гребцы усердно, не жалея себя, налегли на весла, и лодки, скользя по воде, быстро скрылись вдали при неистовых криках собравшегося народа. Матросы старались изо всех сил. Благодаря ветру и течению в один день флотилия проплыла все сто километров, отделяющих Мандалай от места слияния Иравади с притоком.
