За гранью снов | страница 43
- Да, я боюсь, - смело воскликнула она, вызывающе вздернув подбородок. - Но не его, а того, что он может сделать. Я принадлежу ему, и он в праве распоряжаться мною, как захочет.
Дыхание мое, кажется, замерло, я почти не дышала, задавая следующий вопрос:
- А что он может сделать?
- Продать, - был мне грубый ответ. - Или, еще хуже, отправить в Колонию. А оттуда, - быстрый взгляд на меня, - мало кто возвращается.
- Что это за место? - сухими губами, сглотнув комок в горле, пробормотала я.
- Колония, она везде одинакова, - нахмурившись, выдавила Стелла. - Тотальный контроль, деспотичный режим и директор-извращенец и садист, к которому лучше не попадаться на глаза, - девушка передернула плечами. - Меня дрожь берет, как только думаю о том, что могу оказаться с ним лицом к лицу, - посмотрела на меня с осуждением. - Поэтому я и тебе советую смириться и подчиниться Михаэлю, он не так и плох, если разобраться.
Не так и плох?! Я едва не задохнулась, эти слова поразили, почти выбив почву из-под моих ног. Не так и плох... Интересно, каковы здесь нормы морали и нравственности, если Михаэль... этот негодяй, «не так и плох»?! Они здесь вообще существуют, какие-либо нормы, кроме жестокости и варварства?!
Я бы не сказала, что Михаэль был некрасив, если судить о внешности, но меня коробило от одного лишь на него взгляда. Обычный мужчина лет тридцати. Достаточно высокий, темноволосый, с глубокими глазами непонятного цвета и узкой линией губ. Высокомерный и самолюбивый, эгоистичный и бездушный.
То, как он поступил со своей служанкой, не выходило из головы. Ни на мгновение за те дни, что я была в его доме. Каждый миг, проведенный здесь, каким бы делом, по приказу хозяина, я не была занята, я вновь и вновь мыслями возвращалась в свой первый день в роли рабыни.
Не забывалось и то, что я получила за свое упрямство. Не забылось даже тогда, когда я уже перестала принадлежать Михаэлю, перейдя в руки другого тирана. За одной пыткой следовала другая, я уже потеряла им счет. Но тот самый первый день я запомнила на всю жизнь.
Когда я приехала в дом Михаэля и стала свидетельницей его насилия над своими рабами, меня избили так сильно, что я еще в течение пяти дней после этого не могла перевернуться с одного бока на другой, не чувствуя разъедающей тело боли.
Пять ударов плетью.
Когда услышала из его уст приговор, мне показалось, что я ослышалась, или что это просто такая шутка, подлая и жестокая, но все же шутка. Ведь не может происходить всего этот беспредел на самом деле?! Если исключать вероятность того, что я сплю, а я уже давно ее исключила, то немыслимости происходящего и подобной жестокости быть просто не могло! Не со мной.