Они плачут, когда поют и смеются,
И это очень парадоксально, говорит Дайя.
Садху смеется, когда божественное заставляет его смеяться, и он плачет, когда божественное заставляет его плакать. Он не плачет и не смеется по своей воле. Он движется туда, куда ведет его божественное. Он делает то, что хочет от него божественное, а когда оно не заставляет его делать что-либо, он ничего не делает. Он освободился от своей воли, он отказался от личных планов. Теперь он просто инструмент у руках божественного. Поэтому такая картина кажется вам очень парадоксальной.
Садху опьянены нектаром божественного,
Их состояние знания непостижимо.
Богатства трех миров совсем ничтожны
Для садху, говорит Дайя.
Садху опьянены нектаром божественного... Это чудесное ощущение. Садху опьянены нектаром божественного... Те люди, которые опьянены нектаром божественного, хмельны и полны экстаза. Садху опьянены нектаром божественного... Те люди, которые вкусили нектар божественного, уже не ощущают себя, не осознают себя.
Всегда помните о том, что до тех пор, пока вы будете осознавать себя, вы не сможете осознавать божественное. Эти два меча не подходят одним ножнам. До тех пор, пока есть «я», нет божественного. Оно появляется, только когда «я» исчезло. Садху опьянены нектаром божественного... Те, кто...
...опьянены нектаром божественного,
Их состояние знания непостижимо.
Их состояние непостижимо, оно безгранично, потому что, как только вы сдались, все границы исчезают. Вы ограничены, потому что существует ваше «я». А божественное безгранично.
Поймите это. Ганг течет к морю. Это большая река, но все-таки у нее есть берега. Когда Ганг впадает в океан, его берега исчезают. Люди похожи на маленькие водопады: когда они впадают в океан, все их границы размываются. Капля перестает быть каплей, стоит ей впасть в океан, она становится самим океаном. Она перестает быть каплей и превращается в океан.
Садху опьянены нектаром божественного.
Их состояние знания непостижимо.
Их сознание, их понимание, их состояние просветления становится просто непостижимым. Они опьянены вкусом божественного.
В своих сочинениях Омар Хайям говорит об эликсире божественного. Фицджеральд, переводивший Омара Хайяма, не понял его. Он решил, что Омар Хайям говорил о вине. Такой подход очень несправедлив по отношению к суфию Омару Хайяму. Люди полагают, что он говорил о вине, трактирах и трактирных девицах и о прочем в этом духе, поэтому вам будут попадаться ресторанчики под названием «Омар Хайям» или под названием его сочинений. Но Омар Хайям говорил о вине божественного. Он был суфийским факиром. Он ни разу не пробовал вино и никогда не посещал трактиры. На всех иллюстрациях Омар Хайям изображен с кубком вина. Это кубок символичен. Он относится к иному миру. Этот кубок не от мира сего, он сделан не из земной глины, а изливающееся вино принадлежит божественному.
