— В последнее время в Сан — Франциско приехало столько сброду, что просто диву даёшься, местный ли это житель или приезжий.
— Я заметил. Кстати, вы не вписываетесь ни в одну из перечисленных категорий, — ответил я, отпив сока.
— Почему? — в его голосе было слышно отчётливое любопытство с примесью напряженности.
— Ну во — первых вы точно не житель города. Тут мало найдётся народу так по — идиотски одеваться, это не Лондон. Но и не приезжий вы тоже. Скорее всего живёте загородом, поместье, или что‑то подобное. Я прав?
— Возможно. Вы знаете, что вы очень странный молодой человек. Сколько вам лет? Шестнадцать? Семнадцать? — спросил он, остро посмотрев на меня прикуривая при этом трубку.
— Не всё так как кажется, — уклончиво сказал я, и махнул рукой, подзывая официанта. Расплатившись за обед, я кивнул, прощаясь с неизвестным, и направился к выходу.
Первым делом я сходил в мэрию, и нашел там чиновника охочего до денег. К вечеру у меня на руках аналог паспорта выданного в замен утерянного, с именем Клинт Иствуд. Ну нравиться мне фильмы с его участием, и заявкой на покупку земли. Насчёт её решение будет завтра, там были какие‑то проблемы с тем, что она находиться вроде как на территории индейцев, но я показал кожу купли — продажи, и вроде всё разрешилось, но подождать всё равно придётся. Заодно я выяснил, где можно нанять плотников. Так что, решив наведаться к ним завтра с утра, направился в свой отель.
К обеду сойдя вниз, я поправил ремень и левую кобуру, нужно шнурок перевязать, бултыхается она и направился в ресторан.
После хорошего плотного завтрака, который я запил кофеем, расплатился и, выйдя из отеля, направился к конюшням. Громкие крики, что я услышал, приближаясь, показались мне странными. Вдруг как‑то повеяло родиной. Прибавив шагу я буквально вылетел на шестерых парней, ковбоев судя по их виду. Стояли они у конюшни и перегораживали выезд двуколке, у которой сломалась ось. Под передними ногами лошади запряженной в повозку, лежал парень с окровавленной головой, и его защищала молоденькая девчонка лет пятнадцати на вид одетая в платье явно не по размеру, с обломанным лезвием ножа в руке.
А вот слова что вырывались из ее нежных уст можно назвать только площадной руганью. Я остановился, и чуть прищурив глаза, с удовольствием посмотрел на нее, заслушавшись. И говорила она хорошо и смотреть на неё было приятно. А вот парни не понимали ни слова, что она произносила по той причине, что были они на русском. Причём на современном русском.
