— Да.
— Рассмотрение вопроса о компенсациях Русии за ущерб, принесённый во время оккупации?
— Да.
— Рассмотрение вопроса об удалении войск Океании с территории материка Паневропа?
— Да. Но вопрос компенсации остальным странам рассматриваться не будет.
— Да. Последний вопрос соглашения — допуск наших представителей на территорию Океании.
— Прошу уточнить, в каком статусе.
Короткий перегляд между отцом Владимира и Сергеем. Затем — среди остальных.
— Посольство и торговая миссия.
— Да.
— В случае нарушения соглашений мы оставляем за собой право применения военной силы против войск Океании, находящихся на территории Русии. И, естественно, отказываемся от подписанного нами соглашения.
Девушка побледнела, но кивнула в знак согласия.
— Да.
— В таком случае, сейчас подготовят документы по озвученным здесь договорённостям. У вас есть право подписи?
— Да.
— Прошу подождать.
…Отец подошёл к установленному на отдельном столе принтеру, который вдруг ожил, начав выплёвывать листки белоснежной бумаги. Дождался, пока выполз последний, взглянул на Серого. Тот озвучил переданную гарахом мысль:
— Поскольку нам неизвестен язык друг друга, то все документы составлены на русийском языке. Оба экземпляра. Прошу ознакомиться и подписать.
— Мой чемодан… Там печать Большого Круга…
— Уже доставлен.
Двери зала вновь раскрылись, и в него вошёл солдат, несущий хорошо знакомый Владимиру саквояж. Гера открыла крышку, вытащила оттуда небольшой предмет, потом вдруг, словно вспомнив что‑то, спросила:
— Сколько времени вы дадите нам на вывод войск?
— Детали обговорим после согласования между военными обеих держав. Но могу гарантировать, что все сроки будут реальны. Что‑нибудь ещё?
— Мне нужен доступ к станции беспроволочного телеграфа.
— Не проблема.
— Когда?
— Сейчас. Вы хотите переговорить с Океанией?
— Да.
— Пройдите с лейтенантом.
Глаза Сергея уставились на Владимира, и в голове чётко прозвучал приказ:
— Отведи её на нашу станцию.
Володя выпрямился, отдал честь. Взглянул на девушку, словно на чужую:
— Прошу за мной…
…Спустя три часа они вышли из здания Совета. Геру немного пошатывало, и выглядела океанка измученной до невозможности. Неожиданно молодому человеку стало её даже жаль.
— Ты как?
Участие, прозвучавшее в его голосе, явно удивило девушку. Она опустила голову:
— Тяжело.
Её снова шатнуло, и он поддержал её за локоть. Ободряюще произнёс:
— Ничего. Сейчас приедем домой, примешь ванну, поужинаешь и ляжешь спать. Отдохнёшь, а утром станет легче.
