Крис, мысленно вернувшись к нашим общим воспоминаниям, улыбнулась мне.
- Джонни охотиться только на хищников, - объяснила она Джерри. Я поклонился.
Белка согласился последить за моей крепостью. Я был спокоен и уверен в своих силах. Повесив на пояс нож, я повел свою бывшую жену и ее любовника в глубь лесов планеты Джемисона.
Мы шли гуськом с небольшими интервалами, я впереди с луком, за мной Крис, а в конце Джерри. Уже в самом начале Крис включила фонарь, освещая им дорогу, когда мы продирались сквозь заросли шипострела, стоявшие стеной над берегом моря. Деревья эти, высокие и прямые, с серой неровной корой, некоторые большие, как моя башня, поднимались на удивительную высоту, прежде чем выпускали ветви. Они росли группами, затрудняя проход, и не раз казалось, что непроходимая стена загораживала нам дорогу. Однако, Крис всегда находила проход.
Примерно через десять минут после выхода из башни вид леса резко изменился. Земля и сам воздух стали более сухими, ветер холодным, но без привкуса соли, поскольку жадные до воды шипострелы высасывали большую часть влаги из воздуха. Деревья росли теперь реже, и не такими высокими, а промежутки между ними стали большими и легче находимыми. Появились и другие виды деревьев: карликовые гоблинцы, раскидистые псевдодубы, полные прелести эбеногневки, чьи красные жилы пульсировали в темном лесу, когда их касался луч света из фонаря Крис.
И голубые мхи.
Поначалу их было немного: тут толстая паутина, свисающая с гоблинца, там небольшое пятно на земле, часто коварно вползающее на ствол эбеногневки или одинокого сохнущего шипострела. Потом все больше: толстые ковры под ногами, мягкие навесы, свисающие с ветвей и танцующие на ветру. Кристалл освещала лучом наше ближайшее окружение, находя все более толстые и красивейшие гроздья голубых растений, а на границе темноты я начал замечать их свечение.
- Хватит, - сказал я, и Крис погасила фонарь.
Темнота воцарилась только на секунду, пока наши глаза привыкали к более бледному свету. Вокруг нас лес окутался мягким блеском, когда голубые мхи залили все пространство призрачной фосфоресценцией. Мы стояли на краю небольшой поляны, под черной блестящей эбеногневкой, но даже пламя ее красных жил казалось холодным в бледно-голубом сиянии. Мхи захватили весь подлесок, изгнав местные травы и превратив ближайшие кусты в голубые косматые шары. Они поднялись на стволы большинства деревьев, а взглянув на звезды сквозь путаницу ветвей, мы заметили, что другие колонии мхов окружили вершины деревьев светящейся короной.
