— Ты ведь не выполнил свою часть нашей сделки. Это все, что ты можешь мне предложить?
— А что ты хочешь услышать? Я не знаю, зачем твоей матери понадобились услуги защиты свидетелей. Уж прости. В документах это было полностью вымарано.
Я смотрела на него с раздражением. Злилась.
— Отдай ему содержимое коробки, — спокойно сказал Лайл.
— А я уж начал думать, что ты немой, — повернулся к нему Джек. — Но ты, похоже, очень умен.
— Немота не означает глупости, — зашипела я на него. — Дети могут онеметь в раннем возрасте после травмы. Иногда на всю жизнь. Но они все равно с нами. Им можно помочь.
Лайл шепнул мне на ухо:
— Доверься мне. Отдай ему вырезки.
Я вышла в папин кабинет и вернулась с коричневым конвертом, на котором написала имя Джека. Я швырнула ему конверт, как бросают фрисби, наплевав на его больную руку и даже надеясь, что он порежется бумагой.
Джек с легкостью его поймал. Пришлось утешиться тем, что под левым глазом у него до сих пор красовалось пятно от нападения «бандита» с пустышкой.
— Это все? — спросил он, ощупывая конверт. — Все, что там было?
— Да.
Он вытащил содержимое и разложил листки на коленях, глядя на них с явным разочарованием.
— Газетные статьи. Странно. И чеки. Из фонда «Шора». Это старая подставная компания, через которую правительство выплачивало свидетелям ежемесячные дотации. Обычно такая финансовая помощь длилась от двух до пяти лет.
— Тогда не было смысла сохранять чеки, — сказала я. — Особенно учитывая, что она их не обналичила.
— Возможно, у нее были на то веские причины. Мой дядя держит на чердаке десяток ящиков с просроченными чеками, на случай, если к нам нагрянет аудит. Люди не доверяют правительству.
Полезной информации ноль.
— Хотите выпить? — Я зашагала на кухню, и они оба последовали за мной. Я открыла холодильник и сунула в него голову, чтобы остыть.
Услышала, как Джек бормочет: «Это что еще за фигня?» и стукнулась затылком о верхнюю полку, поспешно выныривая.
Джек и Лайл застыли на пороге прачечной, завороженно таращась на мою карту с вырезками.
— Планирую будущий отпуск, — язвительно объяснила я, протягивая им две бутылки воды.
Мой телефон, заброшенный в пылу исследований, внезапно заерзал на мамином столе, толкая фарфоровую статуэтку. Я проскочила мимо Джека и Лайла, чтобы схватить его.
— Я в туалет, — заявила я, ощущая ладонью вибрацию телефона. — Пожалуйста, не ходите за мной.
Я вышла из комнаты и отправилась в конец коридора, через спальню родителей, в главную ванную, где пахло приторным ванильным ароматом освежителя воздуха, который горничная прицепила на стену. Неестественный запах. Маме не понравилось бы. Звонок уже переключился на голосовую почту. Экран показал, что на ней уже два сообщения. Я ввела свой код.
