Кремль 2222. Ярославское шоссе | страница 70



– И кто же это были? – поежившись, спросил Книжник.

– Животные, – спокойно сказал вест. – Очень похожие на людей и здорово имитировавшие человеческое поведение. Но в них не было ни капли разума. Ни единой. Только слепые инстинкты и поразительная способность подражать настоящим людям. Всего через сутки после нашего прихода они стали неотличимы от нас, вестов.

– Не может быть!

– Представь себе. Они даже говорили, как мы – те же слова, те же интонации. Только при общении с ними начинает казаться, что сходишь с ума. Потому что слова они произносят знакомые, но не вкладывают в них того же смысла. Словно эти птицы, как их… – он щелкнул пальцами.

– Попугаи?

– Вот-вот. И все их пение, их настенные рисунки – все лишено смысла. И оружие в их руках так же бессмысленно – они взяли его в руки, подражая нам. Потому что сами – пожиратели трупов, которым не нужно ничего, кроме зубов и когтей. Ты не поверишь, но никогда я не испытывал такого ужаса, как при попытке общаться с этими существами, которых упорно продолжал принимать за людей.

– Это ужасно… Но к чему ты клонишь?

Зигфрид кивнул в сторону пары бородачей, внимательно наблюдавших за работами:

– Возможно, и это все – имитация. Нет никакого племени. А есть звериная стая. Огромный муравейник, напоминающий человеческое поселение. Они ведь ничего не строят – у них все само растет. Может, они потому и молчат, что у них атрофировалась сама способность разговаривать? Зачем разговаривать муравьям, лишь внешне похожим на людей?

Какое-то время Книжник потрясенно молчал. Перед его глазами и вправду проползали уставшие люди-муравьи, согнувшиеся под тяжестью своей «муравьиной ноши». Если друг прав – то это слишком уж жутко. С другой стороны, обмануть муравья всегда проще, чем человека. Стало быть, им предстоит побег из огромного муравейника?

Он тряхнул головой, прогоняя наваждение. Его осенило:

– А как же девочка? Она же спросила, больно ли мне? Ты же сам слышал – они умеют разговаривать! Они все понимают, а, значит, они нормальные люди!

Зигфрид помолчал, посмотрел на него и бросил:

– А плевать. Главное – убраться отсюда побыстрее.

Книжник мрачно усмехнулся:

– Что-то у нас не очень получается.

– Так ведь мы еще и не старались, – Зигфрид подмигнул без тени улыбки.

Книжник хотел было возразить, но тихо подобравшаяся тень заставила его заткнуться. Парень обернулся. Хмурый надсмотрщик выразительно разглядывал его, и Книжник поймал себя на мысли, что слов и впрямь не нужно. Ноги сами заставили его подняться и ухватиться за брошенную тут же вязанку длинных упругих прутьев. Обухом топора бородач указал направление, и семинарист покорно поволок свою ношу. Так же поступил и Зигфрид. Невероятно, но факт: гордый воин легко исполнял роль покорного раба. Книжник никак не мог взять в толк – как же так? Ведь вест никогда и ни перед кем не преклонял колен. Но на память пришла другая древняя история – легенда о Спартаке, римском рабе, однажды решившем сбросить цепи и возглавившем восстание невольников. И хоть масштабы историй несопоставимы, эта мысль придавала сил. Они рабы лишь на время. На очень короткое время.