Над его внешностью потешались уже с первого класса, да так усердно, что он скоро привык к этому. И злословить стали реже. Все же он довольно часто служил мишенью для острот. В подобных случаях он делал то, что свойственно было его веселому нраву: сам громче всех смеялся, когда слышал насмешки, направленные в его адрес. И тем самым обезоруживал остальных. Он любил прихвастнуть, но и с этим все примирились. Относились к нему в общем неплохо.
И все-таки не проходило дня без затрещины или выговора. Он был типичным законченным неудачником. Высадят, скажем, оконное стекло втроем, но полицейский наверняка пойдет не к Мутцу и не к Форсту. Нет, он явится в парикмахерскую и, уведомляя Хорбера-старшего о последнем проступке его отпрыска, непременно придаст своему лицу выражение искреннего сочувствия к человеку, на долю которого, надо признать, выпали тяжкие испытания.
Полицейский сообщал все это таким тоном, как если бы хотел сказать: «И ты, и я избавились бы от лишних хлопот, если бы положение твоего сына, когда он лежал в больнице, действительно оказалось безнадежным». Для полицейского выбитые стекла были одним из «недозволенных деяний», о которых он обязан был еженедельно докладывать начальству.
Но выбитыми стеклами дело не ограничилось. И когда однажды ночью сгорел стог сена и свидетели показали, что его подожгли подростки, полицейский пошел прямо к своему старому приятелю Фрицу Хорберу, и Карл авансом получил положенные ему оплеухи, хотя начисто отрицал свою вину. Прошло немало времени, прежде чем он сознался, что в тот вечер был в кино на фильме для взрослых. Хорбер-старший был удовлетворен вдвойне: и стога сена сын не поджигал, и оплеухи получил не зря.
Учился Хорбер сравнительно не плохо. Впрочем, мог бы и намного лучше, если бы отличался большим прилежанием. Но он брал в руки учебник лишь тогда, когда ему неминуемо грозила плохая оценка.
— Чрезвычайно одарен, — сказал о нем классный наставник Штерн, — но безнадежно ленив.
Однажды они писали контрольную работу по химии. Хорбер справился с заданием довольно быстро и передал листок с ответами Вальтеру Форсту, который подавал отчаянные сигналы бедствия. Списав, Форст вернул листок.
Через восемь дней работу роздали. Хорбер получил самый низкий балл. «Все списано у Форста», — резюмировал учитель.
Форст пошел к классному наставнику и объяснил, как все случилось, да что толку?..
«Это хорошо, что ты такой честный, — сказал тот. — Но, к сожалению, я вынужден и тебе поставить тот же балл».
