– Хорошо. Нам все удалось. На следующий день они вычислят эту квартиру и найдут картины.
– Картин здесь не будет. Ты совершенно прав, Паша – квартиру вычислят мгновенно. Ликвидировать стрелы мы не сумеем и смотать тросы тоже. На это уйдет много времени, и не вижу смысла заниматься пустяками. Наши следы в любом случае выведут полицию на крышу музея, и они побывают на всех чердаках близлежащих домов. Что нужно сделать? Купить новую обувь и смазать подошвы перцовым раствором. Собаки не должны взять наш след.
– Конечный результат?! – выдал Платон Пелевин, и не ясно спрашивает он или требует.
– Картины мы вернем через тридцать шесть часов. Такая у меня договоренность. Все вы находитесь в своих отелях и ждете моего сигнала. Когда наступит время, я дам знать и мы сможем вновь встретиться и облегченно вздохнуть. Помните главное. На карту поставлен наш авторитет. Идем ва-банк!
Через полчаса о планах постарались забыть. Накрыли стол и принялись ужинать. Ощущение пребывания за границей полностью отсутствовало. Что Москва, что Стокгольм, все едино. Правда, после вечеринки, перед тем, как разъехаться, вся квартира была вылизана и вычищена.
Ни одного отпечатка и следа не оставлено. Когда они придут сюда в следующий раз, то на каждом будут перчатки и новая обувь, намазанная перцовым раствором.
Ждать оставалось недолго.
На следующее утро после ограбления все средства массовой информации взорвались сенсационными сообщениями о хищении из Национальной галереи искусств шести картин Эль Греко. Дерзкое, если не сказать бандитское ограбление взбудоражило весь цивилизованный мир. Все силы полиции были брошены на поиск преступников. Телевидение, радио и газеты буквально кричали о немыслимом преступлении, совершенном в относительно спокойной и тихой стране, где живут законопослушные граждане, гордые своим достатком и укладом жизни. И все это произошло в одно время с полуфинальным матчем по хоккею, проходившем совсем на другом конце города. Сенсация затмила собой такое событие, как чемпионат мира.
К розыску подключили Интерпол и пригласили специалистов из США и Франции.
Главной версией считалось предположение, что банда грабителей-профессионалов состояла из иностранцев.
Что касается самих участников налета, то они вели себя по-разному. Платон Пелевин – строгий и расчетливый пессимист – нервничал больше всех. Расхаживая по гостиничному номеру, он проклинал себя за то, что поддался уговорам и уловкам фантазера Гортинского и позволил втянуть себя в кошмарную аферу. Он единственный из всех, кто понял, что картины в музей возвращены не будут. Если бы они выполнили заказ музея на надежность системы безопасности, то никто не стал бы поднимать такой шум, отголоски которого разнеслись по всему миру.
