Жених, кое-как освободив меня из объятий мамы, хмуро спросил:
— Ты чего?
— Ничего.
— А зачем тогда?
— Что?
— Играешь, — буркнул он.
— Я не играю…
— Не играешь? – удивился Петр.
— Ты чего? – кажется, мы на разных языках разговариваем!
— Ничего. Понятно.
И что ему понятно, когда я совсем запуталась? Просветил бы кто…
Я бы непременно докопалась до истины и узнала, о чем вообще мы разговаривали, если бы нашу честную компанию не попросили освободить зал для следующих брачующихся.
Вспомнив о ресторане, нас быстренько рассадили по машинам: меня с родителями в кадиллак, Петр сел в свою, забрав Фаину Петровну и Марью Борисовну, а Ба погрузилась во внедорожник Макса, аргументировав тем, что он не знает дорогу и кто-то должен ему показать. Возражения бедняги Макса о супер-пуппер крутом GPS-навигаторе Ба пропустила мимо ушей, включив режим «старенькой глухой бабушки». Не сомневаюсь, уж кто-кто, а Макс запомнит нашу свадьбу надолго…
—…Четыре! Пять! Мо-лод-цы! – радостно захлопали бабули, а мы с Петром смущенно отодвинулись друг от друга.
Традиционное «горько» в нашем исполнении тянуло на слабенькую двоечку. Осознав невозможность отказа от поцелуя, молодые, то бишь мы, решили смухлевать: прижались друг к другу губами, словно в старых советских фильмах. На удивление, родственники поверили и остались довольны. По-моему, Макс тоже ничего не заметил.
Застолье текло своим чередом. Бабушки вспоминали наши игры, утирая платочками уголки глаз. Мамы заговорщицки шептались на краю стола, кажется, выбирают имя внуку или внучке. Папа, нашедший в свидетеле свободные уши, делился с ним впечатлениями о «бюрократическом аппарате паспортного стола» и будущей поездке в Канаду. Принесли смену блюд, папа проконтролировал наполненность наших рюмок и бокалов и стал произносить двадцатый или сотый тост. Чокнулись, выпили. Ба затянула песню «Напилась я до пьяна…», и к припеву из нашего маленького зала разносился стройный хор, на который сбежалась посмотреть половина присутствующих из основного зала и кое-кто из персонала. Воспользовавшись свободной минуткой, я потянула Петю на улицу.
— Юлька, тебе плохо? – озабоченно пропыхтел жених, —упс , забыла – муж, коего я буксировала за собой.
— Издеваешься? Хочешь сказать, ты себя замечательно чувствуешь на этом празднике? – я завернула за угол ресторана к елочкам и принялась выуживать заветную пачку из декольте.
— Они стараются для нас, —Петр прислонился плечом к стене, немного нависнув надо мной.
