Я еще не совсем ясно представлял себе, какая смерть может ждать меня. Воспоминания о боях в первые месяцы войны, при постоянной угрозе окружения, позволяли представить положение, людей во вражеском кольце в открытом степном пространстве. Эти воспоминания дополнялись рассказами тех, кому посчастливилось уцелеть и вернуться к своим из окружения или из плена. Но таких было немного. Гитлеровцы, используя свое преимущество в технике, особенно в авиации, обрушивали на головы обреченных град бомб, снарядов и мин. А когда у еще живых не оставалось ни снарядов, ни патронов — бросали на них танки и бронетранспортеры. И все же не хотелось верить, что это конец, Удручало сознание бесполезности такой смерти и было обидно ставить точку, так мало успев и мало изведав.
До сих пор фронтовая судьба была ко мне благосклонна. Будто чья-то невидимая добрая рука (а может быть, молитва матери) берегла и хранила меня.
Мне исполнился двадцать один год. За спиной остались школа, первые лекции в институте... Они были прерваны внеочередным призывом в армию. Был фронт, ранение, госпиталь, а теперь еще и явная безнадежность окружения... Было о чем подумать... В башку влетела шальная мысль: «А не устроить ли торжественную отходную, хоть раз в жизни напиться, восполнив хотя бы этот пробел в биографии».
Спирт был. Наполнили черные пластмассовые стаканчики от трофейных фляжек и только спохватились, что нет воды для запивания, как свершилось чудо: рядом с проемом двигалась настоящая живая и вполне привлекательная девушка. Она шла с ведрами мимо нас. Подошла к колодцу и стала доставать воду. Мы бросились помогать ей.
Девушка спокойно приняла нашу помощь и на вопрос — откуда она здесь появилась? — ответила, что неподалеку находится надежный подвал, а там ее ждет сестра...
В подвале под разрушенным зданием укрылись несколько женщин с детьми. Они уже знали о немецком окружении и негромко сокрушались не за себя, а за нас, и выражали свое сдержанное сочувствие. Они обсуждали обреченность нашего положения: кто советовал переодеться в гражданскую одежду и переждать, пока вражеские войска продвинутся подальше, а там, мол, видно будет; кто предлагал пробиваться к своим или уйти в партизаны.
Наша новая знакомая согласилась даже укрыть нас в своем доме, а потом, дескать, все вместе уйдем в партизаны (сестра ее что-то делала в закутке и не появлялась).
Сначала это предложение показалось мне подходящим. Оно упрощало выполнение первого этапа задачи, к которой меня готовили в разведгруппе. Отпадала необходимость в переходе линии фронта. Требовалось лишь немного переждать где-то в укрытии, а потом искать связь с конспиративной базой. Но едва представил себя отсиживающимся в подвале в то время, когда другие ведут бой, стараясь вырваться из кольца, тут же отбросил эту мысль. К тому же я не успел получить задание для действий в тылу немцев и не знал ни пароля, ни явки для связи с конспиративной базой. Оставался один выход: завтра с утра любыми средствами добраться до своей части и вместе с ней пробиваться из окружения.
