Несмотря на помощь Ковбоя Джона, ухаживать за Бо становилось все труднее. Семейство Хьюит, в чьем безупречном доме никогда не держали даже золотой рыбки, страшно огорчалось, когда она не приходила домой в назначенный час. Сара не могла объяснить свое отсутствие (такие предлоги, как опоздание на автобус, оставление после уроков и срочное посещение дедушки, быстро истощились, и в них уже не верили), и ее ждала очередная лекция о том, как для них важно, чтобы они всегда знали, где она находится, об опасностях, которые ее поджидают, когда она часами пропадает неизвестно где. После этого она, если подозревала, что они действительно следят за ней, на следующий день прогуливала школу. В школе пока не замечали ее прогулов, но она знала, что это только до поры до времени. А какой у нее еще был выбор? Иногда она могла выбраться в конюшню, только чтобы покормить коня.
На длинном поводе Сара вывела Бо из стойла и направилась по Спеапенни-лейн, держась у края тротуара, подальше от проезжающих автомобилей. Она тихонько успокаивала коня, когда его случайно бросало в сторону от избытка энергии или он упирался у дорожного знака. Ничего удивительного – он любил работать. Ему была нужна не только физическая нагрузка, но и интеллектуальная тоже.
– Слишком умен на свою голову, – говорил Ковбой Джон, когда Бо в очередной раз отомкнул верхнюю защелку на двери стойла.
– Слишком умен для тебя, – бывало, отвечал Папá. – Сколько мозгов ему нужно, чтобы попасть на самый верх?
Сара стояла посреди улицы, тихой в сгущающихся сумерках, и пыталась забыть, каким слабым выглядел Папá сегодня. Каково это – ощущать, что стальной стержень внутри тебя исчез и ты стал слабым и зависимым? Глядя на него, трудно было поверить, что он сможет вернуться в их квартиру, к их прежней жизни. Но верить в это было надо.
Сара прошлась с Бо вниз и вверх по улице еще раз, прося прощения, что у нее нет больше времени. Словно он мог понять. Он тряс головой, дергал ушами, ускорял шаг, показывая, что готов идти быстрее, дальше. Когда она повернула назад к воротам, он опустил голову, разочарованный, и она испытала укор совести. Мальтиец Саль с товарищами был в дальнем углу дворика. Они курили и разговаривали. Открывая ворота, она увидела Ральфа. Он боготворил Саля и краснел от удовольствия, если тот бросал ему сигарету.
Когда она открыла кладовку, где хранила корм, у нее упало сердце. Оставалось четыре охапки сена – меньше стога. Она была так занята всю неделю, что забыла заказать у Ковбоя Джона еще сена. Его кладовая была заперта на замок.
