— Главное, на нас не подумали, — утешил приятеля Казик. — Твоя заслуга.
— Придётся всё по новой начинать, — понуро констатировал Мундя.
Несостоявшиеся налётчики добрались, наконец, до его дома, где было пусто, что в данный момент как нельзя более их устраивало. Зато холодильник был полон всякой замороженной жратвы, что их устраивало ещё больше. Мундя примостился поудобнее на чём помягче и погнал Казика на кухню, поскольку замороженное требовалось разогреть. Казик умело и энергично принялся за дело.
— Я на тебя поначалу здорово окрысился, — мрачно информировал дружка Мундя. — Когда тебя дальше понесло, а тут начал этот рыться, как его, Тадик…
— Тео…
— Тео, так Тео. Махал, как ветряк, сразу видно было, что докопается. Лучше бы ты. Но теперь думаю: хрен бы мы с этого поимели. Да к тому же, поди знай, с чем бы этот их главный наехал — видал его морду? сущий вампир, а то и похуже! — если бы та шмара хай не подняла. Он ведь и не думал уезжать.
Казик что-то помешал в кастрюле и уменьшил газ:
— А ты-то куда делся, что-то я не видел?
— Смылся за теплицу. Чтоб не цеплялись: мол, сижу и ничего не делаю. Заслонили мне обзор — так и не понял, что случилось. Чего она заверещала?
— Да хренотень какая-то. Ты же ближе стоял. А правда, что колючую проволоку тоже там откопали?
Мундя напряг память:
— Было такое дело. Как поутихло маленько, какие-то куски под ногами валялись, точно. О! Вот почему наши пакеты порвались, и всё развалилось. А что потом было, не знаю.
— И я не знаю. Вроде как кто-то ту проволоку на блоки положил, на супорекс. А та коза на неё и плюхнулась.
— Не видала, куда садится, что ли? — возмутился Мундя. — Ведь чёрным по белому… Эй, у тебя горит!
Казик кинулся к кастрюле:
— Не, только снизу чуть, сейчас готово будет. Оно там, на блоках, вроде как прикрыто было. Мне тоже заслоняли — мотались, как подорванные. Да и не сильно она плюхнулась, самую малость покарябалась.
— Зато визжала классно, — похвалил Мундя. — Сразу отшибло искать, кто стволы зарыл. А прикинь, до чего стройка нефартовая — раз за разом людям задницы надирает…
* * *
— Вот тебе бы надо жалеть, что раньше уехала, а то я жалею, жалею — никак отжалеть не могу, — заявила с обидой Боженка, садясь за стол у Майки в гостиной. — Одна-одинёшенька осталась, а тут такие события, и ничего не понимаю. Вместе было б легче. А швед твой где?
Майка уже успела убрать со стола использованную посуду, поставила поднос с ней на буфет и достала новые стаканы.
