Эд царственно улыбался, держался прямо и очень уверенно - прямо-таки по-королевски. Честно, думаю, именно это нас и спасло - нарушать ту грань, что разделяет их идеал (или лучше сказать “идола”?) от “простых смертных”, азвонцы не решились.
Лишь один раз улыбка на лице принца потускнела - когда кто-то в толпе крикнул не то “Ваше Величество!”, не то “да здравствует король!”. Меня кольнуло чувство вины - Эд хотел азвонский трон, так или иначе. И только из-за меня… Но помилуйте, в чём я-то виновата? В том, что появилась в Азвонии?
Когда мы въехали во внутренний двор и тяжёлые, украшенные золотом створки за нами захлопнулись, я облегчённо вздохнула. И тут же напряглась, увидев, что все пространство от ворот до широкой мраморной лестницы занято азвонской стражей - кроме небольшого пяточка с десятком фрэснийских солдат верхом и запряжённой шестёркой лошадей каретой.
Эд подъехал к фрэснийцам, быстро приказал что-то, спешился и снял меня с седла.
Я удивлённо посмотрела на него, когда передо мной распахнулась дверца кареты.
- Садись, Катрин, - держа меня за руку, кивнул Эдвард. - Вы сейчас выезжаете - через Восточные вороты, потом, когда подъедете к Фрэснийскому тракту, я вас встречу, - и подтолкнул меня к карете.
Я схватилась за дверцу.
- Ты остаёшься? Почему? Эдвард..!
- Катрин, так нужно, - бросил Эд. - Пожалуйста, не спорь, - и, смягчившись, добавил. - Я присоединюсь к вам очень скоро, ты и заметить не успеешь. Не бойся. Я же сказал, что всё будет хорошо.
Молчи, женщина. Я обожгла его обиженным взглядом и забралась в карету, тёмную и весьма неуютную, хотя, надо отдать должное - довольно удобную. Дверца тут же захлопнулась, раздалась быстрая команда на фрэснийском, и мы тронулись.
Я тут же высунулась из окошка, отодвинув занавески, но мало что смогла разглядеть - карету окружали фрэснийские всадники, а на них смотреть не хотелось. Я лишь успела краем глаза увидеть спускающегося по мраморной лестнице герцога и ждущего его Эдварда верхом.
Зачем он остался?
“Всё будет хорошо”. Ага. Всё всегда хорошо - ты, Кать, только, не волнуйся. А потом свалившиеся их ниоткуда Проклятые, папаша-колдун и метаморфы. Чего волноваться-то, правда? Сиди себе в башне и, знай, маши платочком - твой рыцарь сам всё сделает.
Бес выбрался из-под накидки и спокойненько устроился на сиденье рядом. Зевнул и замурчал пуще прежнего. Я машинально протянула руку, почесала торчащие ушки.
- Всё будет хорошо, да? - скептично повторила я вслух.
