В то лето в Сиэтле ей очень нужна была работа. Деньги кончились. Парень, за которого она в конце лета собиралась выйти замуж, учился в офицерской школе. Денег и у него не было. Но она любила его, и он любил ее… дальнейшее понятно. В газете она наткнулась на объявление: ТРЕБУЕТСЯ ПОМОЩНИК — чтение для слепого и телефонный номер. Она позвонила, ее пригласили зайти и сразу же наняли. Она работала у него целое лето. Читала ему документы, отчеты и тому подобное. Помогла ему наладить работу в окружном отделе социального обеспечения. Они, моя жена и этот слепой, подружились. Откуда я знаю? Она сама мне рассказала. Рассказала и еще кое-что. Когда она работала последний день, слепой спросил, можно ли ему потрогать ее лицо. Она разрешила. Он трогал щеки, нос… и даже шею! Она до сих пор не может этого забыть. Даже пыталась написать об этом стихи. Она пишет стихи раза два в год, после особенно важных для себя событий.
Когда мы с ней начали встречаться, она показала мне это стихотворение. Там описывались его пальцы и как они ощупывали ее лицо. И что она чувствовала, и какие у нее возникали мысли, когда слепой дотрагивался до ее носа и губ. Помню, стихотворение мне не понравилось. Ей я этого, конечно, не сказал. Может, я вообще не понимаю поэзии. Во всяком случае, если я и беру что-нибудь почитать, то уж, ясное дело, не стихи.
Первого своего мужа, а тогда — будущего офицера, она любила с детства. Ну да ладно. Речь о том, как напоследок она разрешила слепому ощупать свое лицо, рассталась с ним, вышла замуж за своего возлюбленного — его к тому времени уже произвели в офицеры — и уехала из Сиэтла. Но она и слепой не забывали друг друга. Она дала о себе знать примерно через год. Позвонила ему ночью с военно-воздушной базы в Алабаме. Ей хотелось поговорить. Поговорили. Он попросил ее записать на магнитофон, как она живет, а пленку прислать ему. Она так и сделала. Рассказала ему о муже, об их гарнизонной жизни. Говорила, что написала стихотворение, в котором есть строки и о нем. Рассказала про другое стихотворение — о том, каково быть женой военного летчика. Стихотворение, правда, еще не закончено. Слепой тоже записал рассказ о себе на магнитофон и отослал ей. Она ответила тем же способом. И так продолжалось несколько лет. Военного летчика перевели на новую базу, потом на другую. Она присылала магнитофонные ленты с военно-воздушных баз Муди, Мак-Гир, Мак-Коннел и, наконец, с базы Трэвис, близ Сакраменто, где однажды ночью она почувствовала себя бесконечно одинокой, оторванной от людей, с которыми ее сводила кочевая жизнь. Больше мне не вынести, решила она и проглотила все таблетки из аптечки, запив их целой бутылкой джина. Затем легла в горячую ванну и потеряла сознание.
