В глаза ему ударили лучи рассветного солнца, Легкие обожгло морозным воздухом. Внизу распростерся мир, словно на карте. Ощетинились острые скалы, и их вершины были совсем рядом — всего в несколько ярдах. Видимо, это были какие-то высокие горы на материке.
А потом — снова тьма, чернота… и лунный свет, проникающий сквозь высокое стрельчатое окно. Род разглядел гранитную стену, покрытую каплями влаги, паутину по углам под низким потолком. К стене ржавыми скобами были прикреплены тяжелые цепи. Пара цепей заканчивалась кандалами, и эти кандалы смыкались на запястьях… скелета! Неподалеку от скелета на полу сидел закованный в цепи толстяк с черной кустистой бородой. Его вышитый камзол был изодран и заляпан запекшейся кровью, лоб был повязан грязной тряпкой. Род в изумлении смотрел на него. Но вот он ощутил облегчение, разжал губы…
И все пропало, сменилось пустотой.
Не осталось никакого света, но и тьмы тоже не осталось — только серая бесформенная пустота. Род вдруг понял, что все, что он видит, он видит не глазами. Еще более он убедился в этом тогда, когда серую пустоту испещрили извилистые полосы всевозможных цветов, а издалека донеслось нечто наподобие радиопомех. Цветные ленты пометались немного, но вскоре их движение стало более плавным и медленным… а потом Род почувствовал, как пытается вырваться из его рук молодой колдун.
— Ах вы, ублюдки! — гнусавым голосом кричал он. — Да я вас изничтожу! Я вас сгною! Скоты, извращенцы!
— Изыди! — строго приказал колдуну Джеффри.
Вдруг пальцы Рода перестали сжимать что-либо материальное. Он поднял голову и увидел, что колдун исчез. Роду стало страшно, он начал инстинктивно искать, за что бы схватиться, из боязни упасть в пропасть.
Но тут его руку сжала маленькая ручонка, послышался голос Джеффри:
— Грегори! Ты где? Хватайся, тяни!
Нежный ветерок погладил щеку Рода, он ощутил прекрасные запахи. Пахло сосной и луговыми травами. Луна озаряла место ночной стоянки. Гвен бросилась к Роду и крепко обняла его, сыновья держали его за руки.
— О муж мой! Дети мои! Ах вы, негодники, разве можно было подвергать себя такой опасности! Слава богу, вы все целы!
Корделия так крепко обхватила шею Рода, что едва не задушила его. Она прижалась щекой к его щеке и, всхлипывая, пробормотала:
— Папочка! Я боялась, что мы тебя потеряем!
Род обнял дочку. Он так радовался тому, что руки его обнимают что-то теплое, родное, настоящее. Джеффри выглядывал из-за плеча Гвен. Род кивнул сыну:
