— Был там кто‑то, — успокоил его Берзалов, спасая его репутацию бывалого солдата. — Точно был. Я тоже видел. Хотя без имени и овца баран.
Архипов сразу успокоился и даже поёрзал от удовольствия на пеньке, на котором сидел:
— Я ещё вот что нашёл, — он достал из кармана странный «предмет».
— А ну‑ка… — удивился Берзалов.
«Предмет» был величиной с фонарик, как труба, только стенок не было. Были две заглушки с обеих сторон, а между ними колыхалась голубоватая жидкость. И судя по всему, этой жидкости было на самом донышке, то есть мало — мало, если только встряхнуть, она размазывалась по невидимой поверхности.
— Занятная вещица, — согласился Берзалов, встряхивая «предмет» и любуясь, как голубоватая жидкость переливается всеми цветами радуги, но больше всего — голубым.
— Игрушка какая‑то, — потянулся Гаврилов. — Ах, сука, током бьётся! — отдёрнул руку.
Все по очереди пощупали «предмет», но током больше никого не ударило.
— Я её уже и разбить пытался и даже в костёр бросил, ни хрена! — пожаловался Архипов.
А если бы взорвалась? — подумал Берзалов, но ничего не сказал: к риску привыкаешь, как к смерти.
— Хе… — сказал Гаврилов, поглаживая руку, которую ударило током.
— Держи свою цацку, — сказал Берзалов, — нам сейчас не до этого.
— А если в результате атомного взрыва всё‑таки появится этот самый временной туннель? Квантор? — вернулся Юпитин к разговору о школе. — Если, предположим, случилось такое? Тогда из этого самого квантора действительно могли доноситься всякие звуки…
— А что такое квантор? — удивился Архипов, который успел закончить среднюю школу, поработать на производстве и как раз накануне войны загреметь в армию, после которой собирался учиться на инженера по вычислительной технике.
Было видно, что идея с временным туннелем ему нравилась больше. Ну да, подумал Берзалов, мы воспитаны на электронных игрушках и фантастике, а Гаврилов, поди, всё это в своём Буйнакске пропустил не по собственному желанию, разумеется, а потому что сидел на заставах и ходил в дозоры, родину охранял. Кто же из нас прав?
— Это коридор с бесконечным набором функций, который ведёт куда‑то и что‑то там такое соединяет, — объяснил Юпитин.
— А… ну да… — невольно засмеялся Архипов, — ты же учился на математика?..
— Учился… — с гордостью сознался Юпитин, в надежде, что его похвалят.
— Видать, плохо, — огорошил его Архипов и даже промычал что‑то уничижительное.
— Почему это?.. — обиделся Юпитин и моментально набычился.
