Бешеная акула | страница 5
И только подумал это Глобус, как из воды, подпрыгнув на метр, вылетел Криволапов. Он, взмахнув руками, ухватился, за трап. Выходить из воды на трап в шестипудовом костюме не просто: на плечах у водолаза будто два человека сидят. Но Криволапов загрохал по трапу так тяжело и скоро, что водолазы даже сигнал и шланг подобрать не успели.
А Криволапов поджал под себя ноги и грохнулся на палубу. Сняли с него шлем.
Криволапов облегченно вздохнул всей грудью и смахнул с лица крупные капли пота.
— Ну что? Я же говорил! — сказал Глобус.
— Снимай груза! — сердито ответил ему Криволапов.
С Криволапова сняли груза, манишку и стянули костюм. Криволапов не любил стоять без дела ни минуты. Он схватил фуражку, пнул ногой рыбий пузырь и сказал качальщикам:
— Прибирай палубу!
Качальщики взялись за швабры, резинки и совки.
— А как же с работой быть? — спросил Авдеев.
— Нельзя, — ответил Криволапов, — взбесилась акула. — Он недовольно дернул себя за ус. — А с чего она бешеная, не знаю.
— Нам и не узнать, — сказал Авдеев, — а вот на рыбной станции есть ученый рыбовед, старик Холодеев, тот бы нам сразу сказал.
— Сказать-то бы сказал, — согласился Криволапов, — да стоит ли гнать за 30 километров на станцию?
— Давай сгоняю! — весело вызвался Глобус. — В момент ихтиолога Холодеева на кунгас доставлю. Я как раз с его дочкой знаком.
И Глобус, напевая, полез за веслами и уключинами.
Качальщики старательно лопатили палубу, а совками подхватывали жирную грязь и бросали за борт.
Криволапов свернул папироску и подошел к борту закурить. Брошенная из совка грязь медленно расплывалась в воде, меняла очертания, и радужные блестки жира всплывали кверху.
И тут Криволапов увидел, как из прозрачной глубины вышли две акулы, перевернулись вверх брюхом и жадно глотнули кинутую из совка жирную грязь. Криволапов даже пальцы обжег.
— Птички-воробушки! — вырвалось у него.
Он быстро поднял с палубы водолазный ботинок. С ботинком в руке он перегнулся через борт, погрузил ботинок в воду и стал соскабливать с подметки грязный жир.
Акулы так и метнулись к ботинку: еще миг — и хапнули бы его вместе с руками.
Но Криволапов моментально выдернул ботинок из воды и довольно усмехнулся в усы.
— Ну, птички-воробушки, теперь нам и Холодеева не надо.
В это время Глобус скрипнул уключинами, оттолкнулся от кунгаса и крикнул на прощанье:
— Ну, я пошел!
— Стой! — остановил его Криволапов. — Выходи на кунгас мыть палубу.
Глобус удивленно пробормотал: «Есть!» Затем выбрался из шлюпки на кунгас, снял новенькую, пахнущую одеколоном фланелевку, снял новые ботинки и, надев болотные сапоги, стал помогать Криволапову, который, засучив рукава, со всего маху окатывал палубу из ведра.
