Я бросил принимать серпазил, и в течение нескольких дней моя угрюмость, и летаргия, и безразличие ко всему на свете, и удивительное спокойствие духа исчезли, а через пару недель стали появляться признаки моего старого беспокойства. Я вернулся к тем же маленьким дозам серпазила - и весь этот печальный цикл повторился в том же порядке. Это означало конец всяким надеждам. Я не мог получить успокоения и одновременно оставаться активным. А мне уже стукнуло шестьдесят пять, и по ночам меня одолевал страх, что моя вечная возбужденность - которая, во всяком случае, подхлестывала мою энергию - постепенно перерождается в нудную, беспричинную старческую брюзгливость.
Но тут пришла помощь. Это опять была химия. Я навеки сохраню уверенность, что это была рука судьбы, и никогда не перестану ее благодарить. Ко мне заехал Фриц Ионкман. Это было летом 1955 года, к концу моей второй серпазиловой депрессии.
- В больнице Траверз-Сити работает один парень, у которого есть чем вам помочь, - сказал Фриц.
- Что вы этим хотите сказать? - спросил я скептическим тоном.
- Несколько месяцев назад мы послали ему новое лекарственное средство, аналептическое.
- Что именно?
- Это стимулятор, - ответил Фриц. - Действует, как бензедрин или декседрин, только мягче. Это будильник, - продолжал Фриц. - Он будит физическую и умственную энергию, но не бросает вас в нервную дрожь.
- Это только усилит мое неспокойствие, - протестовал я.
- Да нет же, нет, - сказал Фриц с широкой улыбкой. - Доктор Джон Фергюсон - этот парень в Траверз-Сити - считает, что новое средство противодействует серпазиловым депрессиям. Но оно не снижает успокоительного действия серпазила. Он и вправду кое-чего добился. Вы бы посмотрели, как эта новая комбинация преображает умалишенных-хроников.
- А безвредно оно? - спросил я.
- Вот то-то и удивительно, - сказал Фриц.
- Могу я попробовать это на себе?
- Почему же нет?
Так я пришел к встрече с Джеком Фергюсоном.
Глава 4
Его метод - любовь.
Доктор объясняет, как лечить сумасшедших.
Под этим заголовком круглое лицо Джека Фергюсона невинно улыбалось на первой странице детройтской газеты «Фри пресс», выпущенной в воскресенье 11 марта 1956 года. Ну, теперь он пропал, подумал я. Как врач он погиб окончательно. Среди докторов считается грубым нарушением этики, если их товарищ по работе - особенно такой незаметный врач, как Фергюсон, - занимается саморекламой. Я уже представлял себе, как врачи с ним здороваются:
