Онорино | страница 2
„Как мне сказать об этом маме?“ думал я.
Мама сидела у окна и шила отцу рубашку.
— Ты не слыхал, Онорино, — спросила она, — кто едет на фронт? Надо бы посылку отправить.
Я молча сел на кровать.
— Что с тобой, Онорино? — спросила мама. — Ты слышал что-нибудь?
— Отец… ранен, — сказал я.
Рубашка выпала у мамы из рук.
— Кто тебе сказал?
— Дядя Хуан.
Мама выбежала на улицу. Она долго не возвращалась, а когда вернулась, все лицо ее было в красных пятнах, и руки у нее дрожали.
— Мама, — сказал я. — Знаешь, что я подумал? Может быть, это ошибка… Помнишь, что было с Роберто? Ведь и про него говорили, что он убит, а ведь он вернулся.
Но мама не успокаивалась. В эту ночь она так и не легла. Да и я тоже не мог уснуть. Все думал, как мне добраться до фронта и узнать что-нибудь об отце. Может быть, убили другого Хулио Родригеса, а не его.
Рано утром, когда начало светать, я осторожно ступил на пол, но половица скрипнула, и мама, сидевшая на кровати, сразу же подняла голову.
— Куда ты?
— За углем.
Я быстро оделся и только хотел выйти из комнаты, как вдруг заметил на спинке стула рубашку отца, которую вчера шила мама. „Возьму на всякий случай“, подумал я.
Когда мама отвернулась, я схватил рубашку и сунул ее к себе под блузу.
На узкой, как коридор, уличке, где мы жили, было еще тихо, только речка под мостом бурлила. Я со всех ног пустился бежать, чтобы попасть к самому раннему поезду.
Поезд стоял уже у платформы. Я забрался в вагон третьего класса. На скамейке у окна сидел старый крестьянин. На нем были короткие штаны, белые чулки, а на голове — клетчатый платок. Старик потеснился и дал мне пройти к окну.
— Ты что, один едешь? — спросил он, вынимая изо рта трубку.
— Один, — сказал я.
— А куда?
— На фронт.
— На фронт? — переспросил старик и покачал головой. — Думаешь, без тебя не обойдутся?
— Я не воевать еду, — объяснил я, — мне нужно об отце узнать.
— Вот оно что, — сказал старик. — А все-таки вернись-ка лучше домой, сынок, пока еще поезд не тронулся. На фронт тебя все равно не пропустят.
Я не стал спорить со стариком.
Поезд уже шел полным ходом. В открытые окна дул свежий ветер. Но обе стороны спускались к насыпи зеленые склоны гор.
И вдруг я услышал:
— Мальчик, твой билет.
Передо мной стоял кондуктор. Я так загляделся в окно, что не заметил, как он вошел.
Что мне было делать? Билета у меня не было. И денег, чтобы заплатить штраф, тоже не было.
— С кем ты едешь? — спросил кондуктор.
Я огляделся по сторонам.