Ни скамейки вокруг… Ни скверика. На всех перекрестках — новостройки, они лезут вам в глаза настойчиво, как непреходящий кошмар. Опытные работники следят за движением подъемных кранов, учитывают их работу, составляют графики. Один из них особенно внимателен, для удобства рассказа я буду звать его Предпринимателем. С большой буквы. Вот та машина, вращающаяся непрерывно, особенно нуждается в его внимании, она раскрывает свою страшную челюсть, захватывает полупрозрачную плиту и двигается дальше, увозя свою добычу. Совершенно ясно, что без него машина осталась бы неподвижной, парализованной, была бы просто огромной виселицей, вздыбленной в небо Нью-Йорка. Но Предприниматель здесь, и он смотрит на нее из-под широких полей своей шляпы. В Палермо, как только наступает вечер, похожие на него парни стоят неподвижно, как статуи, и вот так же не отрывают глаз от некоторых особ, фланирующих по улице. Можно сказать, что аналогия тут вполне уместна. Здесь тоже дело в том, чтоб все рассчитать. Эта гуляющая куколка на высоченных каблуках пристает к прохожему и пытается его уговорить и увести. «Ты знаешь, что такое любовь, дерьмо ты этакое? Здесь таких, как ты, и не видывали! Прямо дикари, а не люди. One dollar. Do you understand? Ну за доллар, договорились? Понял, что ли?» Она гладит его, щиплет, цепляется за него, пока не затолкнет в какой-нибудь барак, безлюдный подвал, погреб, куда попало… Ну и крик тут поднимался! Ну и шум! Потом внезапно наступала тишина. Все у них отнимали, у наших «освободителей»: бумажники, документы, деньги, фотографии — все. Они пробкой выскакивали из подвалов. Выкрикивали свой военный номер, род войск, звание, как будто это могло помочь. Требовали, чтоб немедленно явился комендант. Им отвечали: «Да, синьор. Конечно. Сию минуту, синьор». Но никто не двигался с места. Никто, оказывается, ничего не видел. Ничего и не слышал. Стоило посмотреть в тот момент на лица этих победителей…
Предприниматель доволен. Это видно по его лицу. Даже самая красивая и шумная девчонка из Кальсы, так ловко вращающая бедрами, что засомневаешься, есть ли у нее позвоночник, даже все они, вместе взятые, из Катании и Мессины, в узких облегающих юбчонках, с красивыми цепочками на шее и медальонами, аж шевелящимися между грудей, девчонки, которые превращают мужчину в идиота, делают его безмолвным, лишают его дыхания, аппетита и всего прочего, — даже им не удалось бы отвлечь Предпринимателя от его дела. Только машина и записная книжка в руке — больше его ничто не интересует. Он, заполняет листок, не сводя глаз с машины.
