— Елизавета Прокофьевна, на сколько персон прикажете накрывать ужин? — спросила горничная.
Генеральша мысленно посчитала. Домочадцев четверо, если у Лили снова не разболится голова, да и влюбленный доктор наверняка останется на весь вечер.
— На пятерых.
Горничная сделала торопливый реверанс и удалилась.
Генеральша отодвинула плотную штору. По очищенной от снега дорожке брел ее муж. Шуба медленно сползала с него, но генерал этого не замечал. Лишь когда теплый мех соскользнул с плеч, Александр Карлович остановился. Подобрал шубу, отряхнул ее от налипшего снега и продолжил движение вокруг клумбы с заснеженной чашей фонтана.
В гостиной, покинутой супругами, царило молчание. Наконец Дубов хрипло спросил:
— Могу я надеяться, что мое предложение будет принято?
— Дмитрий Данилович, почему вы хотите на мне жениться?
Вопрос застал доктора врасплох. Он с изумлением взглянул на спокойное лицо девушки, сидевшей в кресле.
— Как это почему? Я… — он поискал слова и неуклюже договорил: — Вы произвели на меня огромное впечатление.
— Не я первая, как я слышала, — так же спокойно заметила Катя.
Дубов поморщился. Делать подобные замечания молоденьким барышням непозволительно, но он списал его на девичью неопытность.
— Видите ли, Екатерина Петровна, у мужчин есть право на личную жизнь… до женитьбы.
Сказал — и впился взглядом в лицо генеральской воспитанницы: не смутилась ли она, не покраснела? Барышня и бровью не шевельнула.
— А после женитьбы?
Вопрос Дубова озадачил: неужели она ревнует? Поэтому доктор ответил несколько патетически:
— Обещаю, что после женитьбы все эти истории останутся в прошлом. Я не подам вам никакого повода для беспокойства.
— Благодарю. Вам известно, что мои родные не могут дать за мной никакого приданого?
Дубов смутился. Странно, когда девятнадцатилетняя девушка спокойно говорит о столь деликатных вещах. Такие вопросы должны обсуждаться без ее участия.
— Мне неприятно, что вы об этом заговорили. Подобные пустяки не должны вас тревожить. С приданым или без приданого вы мне одинаково дороги.
— Очень благородно с вашей стороны, — заметила Катя бесстрастно. — Если позволите, еще два вопроса. Вы знаете, что я выступаю на сцене?
Дубов вздохнул. Нет, с ней определенно не соскучишься. Почему-то он считал, что этой темы Катя не коснется ни за что и никогда.
— Мне это известно.
— Позволите ли вы мне выступать после замужества?
Дубов покосился на Катю. Шутит она, что ли?
— Вы сможете доставлять удовольствие нашим гостям. Я буду гордиться вашим талантом.
