Его «приключения» в основном были экспериментами с формами заклинаний, исследованием взаимодействия между магиями Приращения и Ущерба. Из них он многое узнал. И научился балансировать на грани между мирами. Вот так. А еще он любил мчаться верхом во весь опор по опасным проселкам.
– Я понимаю, о чем вы. Он любил бросать вызов смерти, – сказала Магда.
Исидора согласно кивнула со вздохом.
– Он даже обучал других волшебников тому, что узнал. А мне с ранних лет, к великой тревоге матери, рассказывал истории о своих экспериментах с магией, а также увлекательные подробности взаимодействия миров. Я с круглыми глазами слушала, как он рассказывает истории о хождении по краю – так он это называл. Он уверял, что жизнь и смерть связаны точно так же, как магия Приращения и магия Ущерба, и определения этих сущностей опираются друг на друга.
Он усматривал взаимосвязи во всем, даже в столь фундаментальных явлениях, как свет и тьма. И потому видел подобную взаимосвязь в простых вещах.
– В простых? – спросила Магда. – Например?
Исидора дернула плечом, словно недоумевая.
– Там, где я видела на земле тень, он видел не только тень, но и то, что называл инверсной формой, созданной тенью. Он утверждал, что они, позитив и негатив, неразрывно связаны, сцеплены друг с другом и оба взаимозависимы в своем существовании. Он говорил: для того чтобы по-настоящему оценить один из них, нужно как минимум учитывать влияние другого.
Он говорил: чтобы замечать свет, нужна тьма, так что не следует проклинать темноту. Нужна смерть, чтобы заметить ценность жизни.
Поэтому он находил удовольствие, пускаясь в «приключения» там, где все прочие видели ужас. Пожалуй, можно сказать, что благодаря стараниям понять царство мертвых он еще больше дорожил жизнью. Мать закатывала глаза, когда он начинал рассказывать мне о таких делах, но иногда краем глаза я замечала, что она тайком улыбается, слушая его.
Поэтому я уже знала – возможно, лучше, чем многие другие – как работать с Благодатью, как она используется и как действует, как сама природа магии связана с Творением и смертью через магию Приращения и магию Ущерба, и как применять эту силу в магических заготовках. Отец не рассматривал разные стороны мироздания, например жизнь и преисподнюю за завесой смерти, как независимые; наоборот, он воспринимал их как взаимозависимые элементы, части великого единого целого. При таком подходе, говорил он, все мы – часть всего сущего.
