— Ну и что, верят?
— Чужая душа — потемки, — уклончиво ответил Ермак Дионисович. — Читают...
Они подолгу разговаривали каждый день. Семенов не торопился с расспросами. Он, должно быть, полагал, что непринужденная беседа полнее раскрывает истину, чем полуофициальные ответы на вопросы. Чаще все-таки возвращался к выяснению условий жизни в колхозах. Сам выходец из казачьей станицы, Семенов главную ставку в своих планах делал на крестьянство.
Неприязни к японцам прямо он не высказывал, но по отдельным репликам можно было понять, что между атаманом и его шефами есть какие-то трения. Таров решил при случае использовать его для того, чтобы объяснить свою службу в ЯВМ, которой Семенов, кажется, был не очень доволен.
На четвертый или пятый день пребывания Тарова в Дайрене Семенов, наконец, открыл свою сокровенную идею. Они сидели в беседке на берегу моря. Щедро палило южное солнце. Легкая рябь искрилась солнечными бликами.
— Я хочу предложить свою помощь Советам в разгроме фашизма, — проговорил Семенов. Он не отвел взгляда от рыбацких лодок, но в тоне, каким были сказаны эти слова, чувствовались фальшь и хитрость.
— Не понимаю, ваше превосходительство, — сказал Таров, прикидываясь простачком.
— Я могу послать войска: тысяч триста сабель и штыков.
— Триста тысяч!?
— Поскребем по сусекам — наберем. В Китае, Японии, Корее — по всей земле.
— Это что же, троянский конь?
— Ишь ты, какой догадливый! Хотя бы и так. Чешских легионеров было тридцать тысяч, а они контролировали всю Сибирь и весь Дальний Восток. А мы двинем триста тысяч, на месте обрастем, как снежный ком... Как думаешь, студент?
— Не поверят, однако, не примут.
— Попытка не пытка. Не примут, шум подымем: большевики преградили путь русскому войску, горящему желанием бить фашистов. Полагаю, акции наши повысятся...
— Перед кем?
— Перед общественным мнением, в кругах эмиграции.
— А что скажут наши друзья японцы?
— От них у меня нет секретов.
Семенов скрыл от Тарова, что такое использование белых войск являлось составной частью плана «Кон-Току-Эн», — «Особые маневры Квантунской армии» — планы нападения на Советский Союз, разработанного японским генеральным штабом в середине сорок первого года с его участием.
В течение дня Семенов много раз возвращался к этому разговору. Он размышлял вслух о том, как растянуть войска на тысячи километров: как они по его сигналу захватят власть на местах, проведут мобилизацию...
— На востоке выступит Япония. Образуется второй фронт. Советы не выдержат, и большевистская империя рухнет... — говорил атаман, потирая от удовольствия руки.
