— Пресветлая, — выдохнула я, подаваясь вперед и заключая его лицо в ладони. — Ваши глаза…
Оторвать взгляд было совершенно невозможно. В какой-то момент наши губы почти встретились, но он резко отпрянул, и я замотала головой, пытаясь стряхнуть оцепенение. Вампир хмыкнул, и это отрезвило окончательно. Да он же просто гипнотизировал меня! Мерзкий кровосос познакомил меня с очередным мифом, что вампиры умеют завораживать жертву. А ведь и правда умеют! И мне это наглядно продемонстрировали.
— Я вас ненавижу! — воскликнула я.
— А ты, оказывается, умеешь говорить и приятные вещи, — ехидная ухмылка вернулась на тонкие губы упыря.
Я развернулась и быстро пошла прочь от него, наплевав на все возможные опасности. Ни минуты больше не хочу оставаться в обществе этого отвратительного типа!
— Далеко собралась? — с насмешкой спросил он.
Я даже оборачиваться не стала, все так же стремительно покидая кровососа. В следующее мгновение меня обдало порывом ветра, когда ко мне метнулась красноглазая тень, подхватила подмышку, как какой-нибудь куль или сверток, и понеслась дальше. Я не кричала, ни визжала и даже не ругалась. Я вообще с ним не разговаривала потому, что вампирюга тоже меня достал.
Глаза я закрыла, потому что помнила, какие желания возникают, когда пространство расплывается. Но сразу открыла их, как только в ушах перестал свистеть ветер, и волосы повисли спутанными лохмами. Вампир поставил меня на ноги, оглядел и скептически хмыкнул:
— Красавица.
— Да уж не чудовище, как некоторые, — огрызнулась я и огляделась.
Мы стояли на кромке леса. Не так далеко от нас слышалось утробное рычание, затем всхрап и заржала лошадь. Моя. Я эту заразу везде узнаю. Вампир направился к зарослям, за которыми что-то происходило, я, естественно, поспешила следом. Остыла немного, я вообще быстро успокаиваюсь.
Нам предстало любопытное зрелище. Озвар низко склонил голову, оскалил клыкастую пасть и рычал на остов какого-то зверя. Умертвие скалилось в ответ, но нападать не спешило. А за спиной озвара дрожала моя лошадь. Она время от времени истерично ржала, но никуда не сбегала. Одариан метнулся к мертвяку, снес ему голову и пнул костяк полу прикрытый остатками плоти и грязной тусклой шерсти. Озвар тут же развернулся к кобыле и нежно так потерся о ее шею. Моя вредная кобыла потупилась и кокетливо стрельнула глазками. Мы с упырем одинаково возмущенно посмотрели на эту парочку.
— Животное, — фыркнул вампирюга, — никакого вкуса.
