И даже машина у подъезда, у которой нервно постукивал кулаком по дверце Михаил, меня не напугала. Хотя я сразу увидела внутри салона белую девушку.
— Мы хотим поговорить с тобой! — заявил Михаил. Кажется, он-то как раз говорить не хотел, потому что смотрел на меня чуть не испуганно и постоянно морщился. Он даже приказывать толком не мог, хотя явно хотел. — Сядешь в машину?
— Вы мне — не нужны, — спокойно сказала я и села на приподъездную скамейку. — Это я вам нужна. Поэтому будем говорить, сидя здесь. Что вы хотите?
Белая девушка неохотно выбралась из машины. Садиться на скамью она не стала. Очень уж удобная получилась для неё позиция — смотреть на меня сверху вниз. Но ещё раньше я разглядела её и поняла, что рано или поздно Константин перестал бы, мягко говоря, поддерживать с нею отношения. Называйте меня самоуверенной или возомнившей о себе невесть что, но я была убеждена, что белая девушка не то, что надо Косте. Она была слишком… инертной, что ли. Вся какая-то томная, вялая. Особенно поражал её рот. Губы вывернуты, как у Джоли, но у Джоли рот выглядит при этом как-то естественно. А у белой девушки они казались бесформенно-мясистыми. Честно говоря, я отчётливо запомнила из её внешности только губы, а воспринимала в целом как нечто неповоротливое, хотя и была она очень элегантно одетой и с хорошенькой фигуркой — особенно в обтягивающей меховой курточке и в белых джинсах. И поначалу я сидела, удивлялась, как вообще Костя мог с нею ходить — это он-то, такой энергичный!
— Я не буду с тобой говорить, — вяло сказала белая девушка, перемежая обычные слова откровенным матом (я поморщилась из-за контраста внешности и издаваемых ею слов). — Только хочу, чтобы ты знала: тебя рядом с Константином не должно быть. Иначе испорчу тебе жизнь. Миша!
Михаил суетливо вынул из кармана куртки целую пачку фотографий.
— Вот! — торжествующе сказал он, стараясь не слишком близко подходить ко мне. — Вот это Костя получит, если ты не отстанешь от него.
Ладно хоть, в отличие от девицы, он не употреблял мата.
Я взяла у него снимки, чего он никак не ожидал, — даже вытянула из пальцев. И стала рассматривать. Я и Женька плечом к плечу сидим в его машине. Он целует меня.
— Это появится в телефоне Константина, если ты не отстанешь от него.
Посидела, глядя на фотографии, потом посмотрела на этих, ухмылявшихся мне в лицо, и хладнокровно сказала:
— Если он поверит этому, это будет не Костя. А на ваше мне — «отстань»… Михаил, скажи откровенно: Косте нравится со мной быть; что будет, если я заявлю ему, чтобы он больше не появлялся в моей жизни? Ты же его брат, ты его хорошо знаешь. Ну? Что будет? — Парень замер. Лицо его сразу вытянулось, стало каким-то жалобным. И пожала плечами и закончила: — Вот именно. Всё зависит не от меня. Всё зависит только от него.
