Знание-сила, 2000 № 10 (880) | страница 99

Пайпс, к сожалению, не пытается понять, на что опиралось господство большевиков после победы в Гражданской войне, когда роль террора и насилия очевидно уменьшилась. Американский историк считает, что «русская революция не только продемонстрировала неприложимость естественно-научных методов к делам человеческим, но и поставила глубочайшие нравственные вопросы о праве правительства пытаться переделать людей и перекроить общество без их на то соизволения и даже вопреки их воле».

Однако он уходит от ответа на вопрос, как «расползающийся по всем швам режим» продержался 70 лет. Думаю, ответ тут может быть примерно следующий. Монополия режима на распространение информации, невозможность для оппозиции консолидироваться и довести свою точку зрения до населения делали власть большевиков неуязвимой. Лишь послабления эпохи перестройки привели к быстрому краху. Также переход к нэпу позволил самортизировать недовольство населения тяготами голода и разрухи. А заодно, по меткому выражению Красина, и втереть очки всему свету. Сам же Пайпс много говорит о том, как расчеты на выгоду от связей с Россией побудили западные правительства признать большевиков, закрыв глаза на террор и экспорт мировой революции. Благодаря этому было выиграно время для создания эффективной системы господства по всей стране.

Думаю, что трилогию Пайпса надо бы переиздать относительно массовым тиражом. Она может стать незаменимым пособием для учителей истории. Только надо будет устранить многочисленные шероховатости перевода, опечатки и некоторые фактические ошибки.

Евгения Львовна Рудницкая, доктор исторических наук, лауреат премии В.О.Ключевского, автор многих известных книг и статей.

Все так. Но главное, пожалуй, другое – ее абсолютная верность еще юношеской «одной, но пламенной страсти»: истории революционного движения России. Недавно вышла книга Рудницкой «Поиск пути. Русская мысль после 14 декабря 1825 года». Она-то и стала поводом для беседы нашего корреспондента Галины Бельской с Рудницкой.

Бельская: – Почему все-таки родилась такая странная страсть у разумной, спокойной и очаровательной девушки, какой ты была, учась в университете ? Это что – мода ? Или выбор легкого пути в коммунистическое время?

Рудницкая: – Думаю, не то и не другое. Конечно, время представляло «зеленую улицу» такой тематике. Но для меня сам феномен появления такого русла развития, свершившаяся революция и ее результат, требовали объяснения. Я хотела начать с самого начала, найти точку отсчета и проследить весь путь. Сегодня могу сказать, что юношескую свою задачу я выполнила и даже перевыполнила. Потому что последняя вышедшая книга – это снова возвращение к истокам.