При опросе многих раненых было установлено, что первая помощь им была оказана в большинстве случаев ротными санитарами и санинструкторами, фельдшерами и батальонными врачами. Значительную долю в оказании доврачебной помощи занимали самопомощь и взаимопомощь. Разумеется, что самостоятельно оказать себе помощь могли только раненные сравнительно легко. Взаимопомощь среди товарищей по оружию — явление естественное, но оно в боевых условиях всегда влечет за собой то в большей, то в меньшей степени ослабление силы наступления или обороны. Но это не означает, что не следует в мирное время учить солдата и офицера оказанию самопомощи и взаимопомощи.
Роль и значение низшего звена медицинской службы не ограничивались сказанным выше. Около двух третей раненых были доставлены на батальонные и полковые пункты медицинской помощи санитарами-носильщиками; легкораненые и больные, которые составляли одну треть (а не две, как это значилось в учебниках), приходили сами. Было бы ошибкой видеть в этом исключение из правил, обусловленное особенностью театра военных действий. Средства выноса и вывоза, их защищенность от ружейно-пулеметного огня играют главную роль в уменьшении потерь среди санитаров, санитаров-носильщиков, санинструкторов и самих раненых. В это время можно было только мечтать о всюду проходящих транспортерах для вывоза раненых из войскового района. Как нельзя было думать, между прочим, и об обеспечении мобилизационной потребности в санитарном и грузовом автотранспорте большой проходимости.
Поэтому подбор крепких, выносливых солдат для подготовки санитаров, санинструкторов и санитаров-носильщиков, обучение их искусно пользоваться условиями местности, лежа оказывать первую помощь и оттаскивать в укрытие раненых — все это было главным в практических мероприятиях и выводах для ведения мобилизационной работы на ближайшее будущее. В этот период Военно-санитарное управление стремилось совершенствовать организационные формы специализированного лечения, тщательным образом изучать все новое, что делалось в войсках в этой области. Однако напряженность боев, как и во всех войнах, менялась — от перестрелок, когда число раненых насчитывалось десятками и в боевых действиях принимали участие отдельные части, до фронтовых операций, сопровождавшихся большими боевыми санитарными потерями. В таких условиях расчет потребностей коечной сети, ее специализация и дислокации госпиталей являются делом далеко не легким. Военные специалисты — операторы и военные медики — по отдельности не могут успешно справиться с этой задачей. Только в таких условиях работы медицинской службы, когда скрытность подготовки к операции, без которой нельзя рассчитывать на успех боевых действий малой кровью, не служит препятствием для ориентирования соответствующих медицинских начальников в данных боевой обстановки, необходимых для составления лечебно-эвакуационного плана, можно выполнить эту сложную и трудную задачу. Определение потребности в конечной сети и дислокации госпиталей тесно связано с группировками войск и выполняемыми ими задачами. Но и этого еще недостаточно. На войне всегда и во всем ощущается недостаток. Выходом из этого положения является наиболее целесообразное использование имеющихся сил и средств, обеспечивающее успешное ведение операций и войны в целом. В этом состоит сущность научного подхода к сосредоточению сил и средств там и тогда, где и когда они решают успех дела. Это положение имеет особое отношение к военно-медицинской службе, где количество сил и средств определяется в мирное время на основании так называемых средних боевых санитарных потерь, которых в жизни, конечно, не бывает. Когда речь идет о боевых операциях, потери в напряженные дни боев, как правило, бывают в 2–4 и более раз выше. И судьба раненых, исходы лечения, процент возвращения их обратно в строй решаются организацией медицинского обеспечения действий войск именно в эти напряженные дни боев. В этом отношении финская кампания имела для медицинской службы большое познавательное значение.
