А тот с добродушной укоризной посмотрел на Пронина:
— К сожалению, Павел Константинович охотно посещает лекции профессора Оношко и ни разу не поинтересовался нашим кружком. А вот Сеня Селезнев не пропустил ни одного занятия.
Калугин обратился к молодому чекисту:
— Голубчик, скажи, пожалуйста, следователь учитывает только причину и следствие?
— Нет, зачем же! — оживился Селезнев. — Есть молния, но есть и засушливое лето. Молния — причина, а засуха — обстоятельство. Отчего же загорелся лес?
— Совершенно верно, голубчик! Больное сердце — внутренняя причина, а травля иконами, возможно и не только иконами, — внешнее обстоятельство.
Калугин шагнул к Пронину:
— Так что, друг мой, надо учитывать не только причину, но и условия. Короче, кто ускорил смерть больного человека? Нуте?!
— Тридцать верст скакал на лошади, — ответил Пронин.
— А еще?
— Резкая перемена погоды: с ночи дождь…
— А еще, товарищ начальник? — подключился Селезнев.
— И этого достаточно!
— Извиняюсь, товарищ начальник. — Сеня перевел взгляд на Воркуна: — Иван Матвеевич, ты виделся-разговаривал с Роговым после его поездки. Почему ты шел к обеду с гармонью?
— Ну… ясно… Леонид пригласил…
— А если бы он себя плохо-скверно чувствовал, как думаешь, стал бы звать в гости, да еще с музыкой?
— Музыка для него — лучшее лекарство! — Пронин развел руками. — Товарищи, все до поры до времени…
— Ерунда! — оборвал пронинскую речь младший Рогов. — За два часа до выстрелов мы с ним поспорили — он вспылил и ребром ладони так мне по руке рубанул, что я и кий не смог держать, до сих пор ноет…
— Позвольте заметить, коллеги, — профессор трубкой нацелился на телефонный аппарат с двумя рогульками, — за двадцать минут до выстрелов Леонид Силыч позвонил ко мне в гостиницу курорта и пригласил меня к обеду…
«Вот кто восьмой», — отметил про себя Иван, внимательно слушая.
— Вероятно, я был последним, кто слышал его голос. Он был утомленный, болезненный. Я даже отсоветовал ему. Но он заверил: «За моим воскресным столом всегда песни, гитара, гармонь. Мне нужно развлечься».
— Значит, — подхватил Сеня, осматривая образ богоматери, — она доконала. Но как?!
— Здесь кто-то держал икону, — вставил Пронин.
— И убежал, как только свершилось чудо: стрелявший в богоматерь скоропостижно умер. Тут любой дрогнет, уверяю вас, коллеги…
«Неужели он верующий?» — подумал Воркун и спросил профессора:
— Ну, а почему Пальма не взяла след?
— Ваша ищейка сразу почувствовала, что тут нет никакого преступления…
