— Доротея так и не получила письмо?
Ферди покачал головой.
Фэншоу единственный не понимал, в чем дело.
— А не соблаговолите ли объяснить мне, что здесь происходит? — взмолился он.
Не говоря ни слова, Хейзелмер передал ему записку, в которой значилось:
«Моя дорогая мисс Дэрент,
Мне трудно представить, чтобы общество на пикнике у леди Осви вы нашли столь же очаровательным, как и то, к которому уже привыкли. Отчего бы вам не встретиться со мной у белой калитки в конце ведущей через лес тропинки? Я возьму своих серых лошадей, и мы сможем покататься по аллеям, никем не замеченные. Не заставляйте меня ждать, вы же знаете, как я не люблю, когда мои лошади простаивают. Приходите к двум часам.
Хейзелмер».
Фэншоу ни секунды не сомневался, что это письмо — подделка. Угрюмо глядя на приятелей, он вымолвил всего одно слово:
— Кто?
— Хотел бы я это знать, — отозвался Хейзелмер. — Это уже вторая записка.
— Что? — в унисон воскликнули Фэншоу и Ферди.
Положив принесенное Ферди письмо на стол, Хейзелмер вынул из ящика записку, которую Доротея получила на маскараде у Брессингтонов. Склонившись над ними, Фэншоу и Ферди убедились, что их написал один и тот же человек.
— Когда было доставлено первое послание? — спросил Фэншоу.
— На маскараде. План был непогрешим, вот только я вернулся в столицу на день раньше ожидаемого. Записку передали Доротее в прихожей Брессингтон-Холла, и она ей поверила, поэтому очень удивилась, увидев меня так рано. Оно и понятно, ведь здесь написаны такие вещи, которые я действительно мог бы сделать.
— Тебе следовало сказать мне. Мы могли бы устроить ловушку! — воскликнул Фэншоу.
— Мы в самом деле ее устроили, — с усмешкой ответил Хейзелмер. — Доротея вышла в полночь на террасу, а я притаился в тени за ее спиной. Голос, который ни один из нас не узнал, позвал ее с ведущих в сад ступеней. Но потом кто-то из гостей открыл другую дверь из бального зала, и таинственный незнакомец обратился в бегство, оставив Доротею одну на террасе.
— И ты никого не увидел? — спросил Ферди.
Хейзелмер лишь покачан головой и углубился в изучение второго письма.
— Если бы Ферди передал ей послание, она, вероятнее всего, пошла бы к той калитке, — произнес маркиз. — Больше всего меня волнует вопрос, кем может быть этот таинственный отправитель записок?
— Кто-то, кто хорошо тебя знает, — предположил Ферди.
— Да, — согласился Хейзелмер, — и это особенно тревожит. Поначалу я решил, что замышляется похищение.
