Я упрямо задрала подбородок.
— Я знаю, что его считают завидным женихом, но он не любит меня. Он меня даже не знает. Ему нравится мое лицо и родословная…
Лебедь обвела меня взглядом.
— Смею заметить, ему нравится не только это, — пробормотала она.
Я тряхнула головой, отвергая эту реплику.
— Я не хочу, чтобы меня против моей воли делали игрушкой какого-то лорда, пусть даже в качестве его законной супруги. Я хочу жить по своему разумению, селиться, где посчитаю нужным, есть, пить и спать, где мне нравится.
Я услышала, как перед магазином остановился еще один экипаж. Лебедь расправила плечи. Ее лицо вновь стало холодным и отстраненным.
— Я сочувствую вашему положению, но помочь ничем не могу. Я не должна даже разговаривать с такими девушками, как вы.
Я замотала головой и воскликнула:
— Мне нет дела до своей репутации!
Лебедь украдкой бросила взгляд на дверь.
— Однако мне есть дело до своей. Не хватало, чтобы светские мамаши заподозрили, будто я совращаю их дочерей с пути истинного.
Я отвернулась, готовая разрыдаться.
— У меня нет мамы, — проговорила я. — У меня есть только хранители ключей от моей тюрьмы.
Молодой человек, очевидно ждавший появления экипажа, прошел через комнату к двери. Лебедь хотела отвернуться от меня, пока на пороге не появилась новая покупательница. Я снова вцепилась в ее руку, ибо мне поистине нечего было терять. Грубое нарушение приличий казалось мельчайшим из проступков.
— Пожалуйста! Вы должны мне помочь! Мне больше некуда идти!
— Пустите!
Она выдернула руку и с тревогой посмотрела на дверь.
— Нет! Пусть видят! — Не зря меня мама столько лет воспитывала. — Что они подумают, когда я повалюсь к вашим ногам и стану умолять, цепляясь за подол вашего платья?
Она побледнела.
— Вы не станете!
Я чуть присела, готовая взвыть.
— Ладно! — Лебедь резко отстранилась. — Можете прийти ко мне завтра рано утром. До того, как визиты начнет наносить остальной свет.
Она достала из ридикюля визитную карточку и протянула ее мне.
— Спасибо! Ах, спасибо вам, Лебедь!
Хотелось обнять ее, но я побоялась, что окончательно настрою куртизанку против себя. Я довольствовалась тем, что улыбнулась и, сознаюсь, немножко попрыгала на месте.
Лебедь прищурилась.
— Это не согласие. Это просто позволение начать дискуссию. — Она поджала губы. — Впрочем, я подозреваю, что пожалею даже об этой малой уступке.
Я воодушевленно закивала.
— Да, да. Спасибо!
На этом я позволила ей ускользнуть и разрешила красивому молодому человеку выпроводить меня из магазина, Я уходила с высоко поднятой головой, моя душа пела.
