Каллен покачал головой.
— Мы не можем этого сделать. Оставить тебя без копейки…
— Не оставите. — Мик усмехнулся про себя, прежде чем пускаться в объяснения, зная, что брат вполне может принять их за шутку. — Скоро у меня будет свое реалити-шоу.
Два раза сердце Мика стукнуло в тишине, а на третий Каллен разразился громовым:
— Ба-а-а!
Эмили шлепнула его по макушке.
— Ты чего? — Взгляд Каллена забегал между Эмили и Миком. — Он нас разыгрывает, Эм. — Каллен помолчал. — Так ведь?
Мик покачал головой.
— Шоу будет на канале «Компас». Я не планировал рассказывать вам о нем, пока дело не сделано и у меня на руках нет контракта на блок серий, но когда всплыла эта история с продажей паба…
Эмили и Каллен молча глазели на Мика.
— Я просто хочу сказать, не переживайте по поводу денег. Не продавайте паб.
Каллен вскочил со стула и чуть не сбил Эмили, торопясь к бару.
— Выпивка за мой счет! — закричал он всем, кто еще оставался в зале. — Мой братишка телезвезда!
Следующим вечером Пайпер повернула на аллею, ведущую к кирпичному особняку в георгианском стиле с ионическими колоннами и крутой парадной лестницей, по-прежнему толком не понимая, зачем она здесь.
Сегодня после обеда Мик сунул под дверь ее рабочей комнаты таинственную записку, в которой просил встретиться с ним вечером в историческом гостевом доме Таун-Гейт, что в получасе езды на юг от Бостона.
Будучи послушной — и постоянно возбужденной — девочкой, Пайпер заехала домой покормить Мисс Мид, прихватила пару вещей для ночевки и сделала, как ее просили.
Она постучала в глянцевую черную дверь, с интересом заметив низкое веерообразное окно над входом, украшенное типичным для того периода каплевидным узором.
— Здравствуйте, здравствуйте!
Приятная пожилая женщина открыла дверь гостиницы, приглашая Пайпер в волшебный мир. Та широко распахнула глаза при виде исторически достоверного великолепия фойе с насыщенно-бордовыми полосатыми обоями в стиле эпохи Регентства, консольной железной лестницей, которая грациозным изгибом поднималась вверх, и разукрашенным в индокитайском стиле светильником над головой.
— Да, доктор Мэллой говорил, что вас заинтересует история дома, — с улыбкой проговорила женщина. Она протянула руку.
Нанетт Бенсон, хозяйка гостиницы.
— Пайпер Чейз-Пьерпонт.
Нанетт весело улыбнулась.
— Прошу, входите.
Когда хозяйка повела Пайпер на обзорную экскурсию по первому этажу, той приходилось бороться с желанием охать и ахать. Она ничего не могла с собой поделать — перед ней была классическая палладианская отделка. Девушка любовалась высокими узкими окнами и мраморным камином с колоннами. Потом увидела у стен шератоновские гостиные кресла из красного дерева с красными бархатными подушками и ножками в виде сабель — все это на фоне желтых лощеных ситцевых драпировок. Имелись даже такие тонкие декоративные штрихи интерьера, как стеклянный павлин на каминной полке, цветочные картины в рамках и серебряный поднос… Пайпер почти видела перед собой Ласточку, как та скользит по коридору и как за ней тянется треугольник подола ее юбок.
