— Смотрите, ваша светлость, там за деревьями… шпиль брамблвудской церкви.
— О‑о!
Это слабое восклицание вызвало слезы на глазах Дженис.
— Она прекрасна, не правда ли?
— Да, — едва слышно произнесла вдова. — О да.
Дженис с улыбкой посмотрела на миссис Пул: та сидела в своем кресле с повлажневшими глазами, явно растроганная.
В следующие полчаса к ним присоединилась миссис Фрайди: слух об отважном поступке Дженис моментально разлетелся по всему дому.
Пока дамы обменивались впечатлениями и выражали друг другу восторги по поводу столь кардинальных изменений, вдовствующая герцогиня, сидя в своем кресле у окна, ни разу не чихнула. Она молча поклевывала кусочек бисквита, но все видели по ее глазам, как она счастлива и довольна.
Дженис вспомнила, что хотела расспросить ее светлость об Эмили Марч, но побоялась, что для одного дня это будет уже слишком. Еще не время.
— Надо убедить герцога позволить переселить ее светлость из той ужасной душной комнаты сюда, — тихо, чтобы не услышала герцогиня, сказала она. — И когда погода позволит, ее можно будет вывозить на прогулку по эту сторону дома. И кто знает, вдруг однажды она без боли посмотрит из окна маленькой гостиной или даже сможет посетить сад?
— Я тоже надеюсь, что такой день когда‑нибудь придет, — горячо поддержала ее миссис Фрайди.
Дженис повернулась к сиделке:
— Вы согласны, миссис Пул, что герцогиню нужно переселить?
Рука сиделки, подносившей чашку ко рту, застыла на полпути.
— Что я думаю, не имеет никакого значения.
— Очень даже имеет, — возразила Дженис. — Вы лучше знаете характер ее светлости.
Миссис Пул поставила чашку на блюдце.
— Жизнь вдовс‑ствующей герцогини в той с‑спальне дейс‑ствительно крайне ограниченна. Ес‑сли перес‑селить ее с‑светлость в это крыло… Я тоже буду рада переехать, ес‑сли герцог позволит.
— Вот и прекрасно. — Дженис передала по кругу тарелку с бисквитами. После всех неудач последнего часа она переживала счастливый момент: все‑таки чего‑то добилась.
Она жила, жила полной жизнью — здесь, в сельском поместье, — а вовсе не пряталась, как думала раньше и к чему прежде стремилась.
И сознавать это было очень приятно.
Когда пришли лакеи, чтобы помочь им вернуть вдовствующую герцогиню в ее спальню, Дженис уже знала, что ей предстоит еще одно крупное столкновение с герцогом, когда она предложит ему навсегда поселить ее светлость в главном крыле. Дженис не была хозяйкой Холси‑Хауса, и чтобы подготовить новую спальню, ей необходимо заручиться поддержкой экономки и служанок. И без сомнения, никто не станет ей помогать без одобрения их господина.
