В конце проулка, в гибком фонаре,
похожем шеей на плезиозавра…
«Переулок»
И трудно утру наступить…
А. Аронов
Плезиозавры фонарей
стоят по грудь в тумане жёлтом.
По дну небесному дошёл ты
до ручки не своих дверей.
И ты попал – попал сюда,
как на подлодку: только стены
вокруг и тёмные системы,
чтоб свет и пресная вода
не иссякали, и тепло
текло по трубам обнажённым…
Гудит в усилье напряжённом
запас еды – смертям назло.
И передатчик новостей
передаёт погоды сводки,
и шифр: «Nazdaq, баррель, бобслей» —
осмысливает быт подлодки.
Но есть хозяин у неё —
вот он радирует и скажет:
«Пора, мой друг!». И думай, как же
подняться, всплыть, явить ржевьё.
И лучше всё-таки живьём.
Но дело, конечно, не в нём,
а в том, что сегодня и завтра
то свет – промокашечный днём,
то ночью – из плезиозавра.
И дело не в том, что вокруг,
а – что впереди там, в тумане:
лежанье на съёмном диване
и старости замкнутый круг?
А может быть, вдруг да… Увянь!
Пока есть хотя бы диван.
Диван напоминал бегемота.
И ты, возлежавший на нём,
повторял его формы. Дремота
порой настигала и днём,
когда вдруг терялся, как ручка,
как зажигалка, смысл бытия.
Впереди светила только получка —
хотя уже не совсем твоя.
Но всё же она, как фонарь, светила
в голое это окно.
И каждое утро надо было
идти сквозь Темно, Смурно,
Зябко, Не хочется… Но оставаться —
точно – большее зло…
Как жили на съёмной квартире Ватсон
и Холмс?.. Как уютно, тепло!..
Кстати, читать детективы —
спасение от рутины:
сыщики столь ретивы,
преступники – креативны!
Даже если трясёшься
в маршрутке битком набитой,
как-нибудь да извернёшься,
чтобы сбежать от быта:
среди каждодневных странствий
в кутузке по имени «транспорт»
попасть в другое пространство —
не хуже любого транса,
и в погружённости крайней
в интриги свечей и каминов
опомниться на окраине,
свою остановку минув.
Своя остановка… Китайцы-водилы…
Никогда не имел своей квартиры —
ну, чтобы совсем своей.
Делил даже ванны, женщин, сортиры
с десятком чужих людей.
В общем, так же делил и воздух —
на вдох делил и на роздых…
А порой оставался наедине —
с собой? И то не вполне…
Никого не будет в доме,
кроме – тысячи чужих
нажитых вещей, в объёме
блочной хаты… Вот мужик
с фотокарточки смеётся —
а кому он сват и брат?
