Молоденькая девушка:
— Я считаю, что начиналось все с Холодова, для меня лично, был Тальков… Это уходят те люди, которые действительно говорили нам правду…
Девушка с пышной прической:
— …просто убивают талантливых, прекрасных людей. Все это настолько страшно, настолько ужасно: судьба России, когда погибают действительно лучшие люди, наши современники — Высоцкий, Даль, Тальков, Цой — все люди погибающие в расцвете лет!
Женщина в красном шарфе и темных очках:
— Мне говорить трудно, просто трудно. Я понимаю, что, кто здесь собрался — не просто пришли люди посмотреть — толпа, а это люди, которые любили, уважали. Когда этот "Час Пик" включаешь, действительно видишь, прекрасные, удивительные глаза.
Пожилая женщина в сером пальто и мохеровой шапке:
— Он никогда никого не оскорблял с экрана телевизора — настолько корректный, что просто, ну не знаю…
Молодая строго одетая женщина:
— Его передачи всегда вносили какую-то живую струю в нашу жизнь и необыкновенно прогрессивный человек был — и просто очень тяжело, и будет безумно его не хватать.
Нелли Петкова:
— Никто не возьмется сейчас однозначно ответить на вопрос: за что убили Владислава Листьева? А нам казалось, что мы так хорошо его знаем — как доброго знакомого воспринимали его даже те, кто видел его только с экрана телевизора каждую неделю: во "Взгляде", "Поле чудес" и в "Теме", — потом каждый день в "Часе пик". В его планах была "Галактика" — новая детская игра, но с Владом Листьевым дети эту программу не увидят, как и другие передачи, которые бы он еще обязательно придумал: ведь ему было всего тридцать восемь…
И снова на экране сюжет посвященный Владиславу Листьеву и его жестокому убийству:
— Смерть стала буднями — убивают предпринимателей, банкиров, эстрадных певцов, священников. Теперь девять граммов смертоносного свинца остановили сердце Влада Листьева. Убит журналист, без которого, как сказал как-то писатель Андрей Платонов, «народ неполный». Никогда — ни при царях, ни при генеральных секретарях — журналистов не убивали так жестоко, так безжалостно, так планомерно. Я не знаю, зачем и кому это нужно, вернее я точно знаю, что убивают за слово. Раньше за это свободное слово преследовали, ссылали, гноили в ГУЛАГах, а сейчас кто-то в холодной умелости решил: зачем так сложно — проще убить. И вот летят пули купленных убийц на встречу журналистским сердцам и один Господь Бог знает, в какой точке они пересекутся — сердце и пуля. Эта мысль, как бы уже прозвучала и оформилась в слова: Смерть Листьева — результат бандитских разборок внутри и вокруг "Останкино". Просто и даже очень просто, как будто "Останкино" — часть какого-то вакуума, как будто нет, наступающей на нас, организованной преступности, как будто не было и нет крупных, нераскрытых заказных убийств, как будто не дышит нам в лицо липкое, заискивающее, жалкое мурло доморощенной российской мафии.
