- Как же так? Это ведь "твой Город"! - не удержался бандит.
- Ага. Просто день не мой. Слушай, вот чего мы переполошились, как курицы? Если уж на то пошло, она врач, это её работа.
- Ну да.
- Вместе с ней ещё куча народа. Целая экспедиция!
- Ну да.
- А на природе сейчас, может, даже безопаснее, чем в Городе. Свежий воздух и никакой говядины!
- Ну да.
- Погуляет и к вечеру вернется. Или к утру. Далеко не убредёт... Все-таки у этого проклятого барьера есть плюсы.
Воцарилось молчание. Под столом зашевелился трактирщик.
Наместник вскочил, занес ногу для удара и застыл. Мускулы на его лице подрагивали, глаза вперились в пустоту. Наместник представлял, как он, отдавшись опьяняющей ярости, избивает трактирщика. Неистово, неудержимо, бесчеловечно. Как лицо валяющегося на полу человека постепенно превращается в бордовую желеобразную массу, как белизна зубов сменяется чернотой провалов, как вытекают глаза...
- Э-эй! - Ганс дернул наместника за плечо. - Пошли отсюда.
Покинув трактир, они расстались.
Приличный человек знает: миром правит Протокол. Не тот, куда вносят показания преступников. Нет. Истинный Протокол с большой буквы - строжайший свод писаных и неписаных законов. Человек, знакомый с Протоколом, с лету различает двести пятьдесят пять оттенков красного и твердо знает, в какой ситуации какому из них отдать предпочтение. Приличный человек оценивает остальных людей по материалу и форме пуговиц, высоте каблуков и направлению пробора. И приличный человек никогда не позволит себе жить в городе, охваченном эпидемией.
Барон Раффс был, безусловно, приличным молодым человеком, впитавшим Протокол с отборным молоком своей высокородной матушки. Надо сказать, среди высшего общества барон Раффс слыл бунтарем и эксцентриком: уже целый год он обитал в Городе, где наместником был выскочка и бастард, абсолютно не сведущий в тонкостях Протокола и взращённый на молоке женщины весьма сомнительной репутации.
Этим утром барон Раффс впервые почувствовал непреодолимое желание убраться из Города. Овощная диета Протоколу не противоречила. Дело было в общей атмосфере негатива, окутавшей Город. Всем известно: люди не должны жаловаться. Они должны улыбаться, быть услужливыми и оптимистичными. Легкая меланхолия позволительна только представителям высшего общества и лишь в определенные периоды времени.
Проснувшись в несусветную рань (восемь часов!), барон Раффс велел слугам уложить вещи и вскоре покинул Город. У ворот, правда, случилась заминка: стража потребовала соответствующие бумаги, подписанные наместником. Барон послал лакея во дворец. Наместника там не оказалось. (Барон и представить себе не мог подобной дерзости!) Полчаса спустя лакей вернулся с клочком бумаги. На ней не было ничего, кроме криво поставленной печати наместника и трех наспех нацарапанных букв: ПКЧ.
